"Николай Панов. Орлы капитана Людова (Военные приключения) " - читать интересную книгу автора

разместить?
- Можно, - сказал Кувардин. - Письмишка мне, между прочим, не принесли?
- Еще пишут, товарищ сержант, - сочувственно ответил дневальный.
Дневальный провел боцмана к окну, где в тусклом свете хмурого полярного
дня, возле проклеенных крестнакрест бумажными полосами стекол возвышалась
свободная верхняя койка, по-военному аккуратно застеленная чуть помятым
бельем. В центре байкового, подоткнутого с боков одеяла сверкал начищенной
бляхой свернутый краснофлотский ремень.
- Вот здесь располагайтесь, товарищ старшина...
Похоже, занята койка? - спросил Агеев.
Свободна, - сказал дневальный. - Сейчас сменим белье - и размещайтесь.
А ремень чей?
Ничей теперь. Хочешь, возьми хоть себе. - Дневальный говорил чуть
потупившись, в его голосе была боль. - Золотой парень носил этот ремень, а
родных у него никого.
- Так,- сказал боцман. - Недавно, значит, погиб? - Вчера не вернулся с
задания. Ленька Ковров...
Золотой парень, мы его на берегу моря в камнях схоронили.
Агеев присел на табурет рядом с койкой.
"Располагайтесь". Нет у него ничего, только форма второго срока,
обгорелый бушлат да трубка Пети Никонова в кармане. Все осталось на
"Тумане", лежит теперь на дне моря. "Ладно, если брошу здесь якоря, получу в
баталерке новый такелаж", - думал Агеев.
Гул многих голосов доносился сквозь оконные стекла.
Агеев вышел на школьный двор.
Двор напоминал небольшой стадион. Невдалеке от забора стояла, желтея
поцарапанной кожей прямой круглой спины, высокая "кобыла", через нее прыгали
бойцы. Несмотря на холодный ветреный день, бойцы были в одних трусах,
круглые мускулы вздувались под бледной кожей людей, не знающих южного
солнца. Но разгоряченные лица были покрыты северным желтоватым загаром, руки
до запястий - в загаре, как в темных перчатках.
На двух столбах была подвешена боксерская кожаная груша. Человек в
трусах и тельняшке яростно молотил ее кулаками, будто на подлинном ринге.
Дальше, по сложенному вдвое брезенту катались два обнаженных тела - шла
схватка классической борьбы. В глубине двора сгрудилась кучка парней, одетых
в армейскую форму.
- А вот сейчас кок-инструктор пойдет гвозди рвать! - раздался оттуда
молодой веселый голос.
Агеев подошел к группе.
Между двумя козлами была протянута над землей сосновая длинная доска.
Толстый, массивный мужчина, стоя на конце доски, подняв напряженно
локти, надвигал на глаза широкую повязку.
- Это мне запросто, - густым голосом говорил толстяк.- Некогда мне тут
с вами возиться: как бы борщ не переварился.
Он явно волновался, его лицо под повязкой было малинового цвета.
Ладно, кок, не переварится ваш борщ, - добродушно сказал человек в
морском кителе с тоненькими золотыми нашивками. Над его большим смуглым
носом, под козырьком фуражки, блестели круглые стекла очков.
Начали, - скомандовал стройный разведчик.
Толстяк осторожно шагнул вперед, наклонив пересеченное повязкой лицо.