"Армагеддон" - читать интересную книгу автора (Перумов Ник, Коул Аллан)

Глава 14

Говорят, что моторные бесы умеют только злобно ругаться и ненавидеть людей. Говорят, что им неведома жалость, печаль, что они не могут испытывать сочувствие или впадать в отчаяние. Мягкокожие уверены, что их рабы, обладающие магической силой, есть не что иное, как машины для сотворения заклинаний. Дать им возможность хорошенько выпарить накипевшую злость в «Трёх повешенных монахах» или в каком-нибудь другом заведении того же типа - и хватит с них.

Старый Чёрт действительно был великим матершинником. И действительно, моторные бесы сектора 666 собирались в своём любимом трактире, чтобы перемыть косточки своим мягкокожим хозяевам. Сам Старый Чёрт лично знал немало моторных бесов, которые с удовольствием отпраздновали бы уничтожение такого количества зазнавшихся мягкокожих. Много великих представителей бесплотного мира и несметное число всяких дьяволят помельче погибли в противостоянии с двуногими или сгинули, уже попав к ним в рабство. Что ж, на войне как на войне. Так вроде говорят мягкокожие. И немало бесплотных существ всех видов и размеров ещё встретят свою смерть в этой бесконечной невидимой войне. Может быть, мы будем следующими. Так что же - прикажете слезу пустить по этому поводу? Ну уж нет! За это нужно выпить и вволю повеселиться, насмехаясь над мягкокожими, угробившими несколько сот себе подобных.

Может быть, Старый Чёрт вел бы себя именно так. Вполне вероятно. При том условии, что не его корабль был бы взорван этой шальной ракетой с сонмом призраков смерти в боеголовке.

Вычисленный в пространстве и цепко схваченный заклинаниями Даниэля Карвазерина, главного колдуна станции «Бородино», Старый Чёрт пришёл в себя после взрыва в каком-то отсеке русской космической крепости. Жёсткие, цепкие глаза на лице мягкокожего колдуна, его зловещий взгляд - вот первое, что увидел Старый Чёрт, когда сознание вернулось к нему.

Как бы то ни было, магических дел мастер, надо отдать ему должное, не стал задавать ему никаких вопросов.

- Ты ранен! - услышал Старый Чёрт встревоженный человеческий голос.

Тотчас же, словно проснувшись от громкого крика, острая боль пронзила его Пронзила и залила целиком его бесплотную плоть и бездушную душу.

Вновь придя в сознание, Старый Чёрт обнаружил, что находится в огромном отсеке, предназначенном для проживания и местонахождения свободных от непосредственной службы потусторонних созданий. Прямо над собой Старый Чёрт обнаружил большую чёрную тучу, которая укрывала его, питала жизненной силой, боролась с мучившей его болью.

- Я - Гомула, - донеслось до Чёрта. - Лежи спокойно, не двигайся, приятель, дай мне закончить чтение заклинания.

Отсек был набит сотнями самых разных бесплотных созданий, в основном военного толка. Весь зал вполне мог сойти за уголок настоящего ада. Творение мягкокожих - стальные плиты - было скрыто за пеленой горячего жёлтого дыма; тут и там взмывали к потолку языки пламени, из угла в угол отсек прочерчивали молнии, извивающиеся, словно позолоченные змеи. Далее воздух - раскалённый, насыщенный запахом кипящей серы - нежнейшим бризом ласкал лицо Старого Чёрта, услаждая его истосковавшееся по тонкому аромату обоняние. Боль ослабила хватку когтистых лап. И всё же Старина пока что мог только лежать, а если говорить точнее - медленно парить в воздухе, распластавшись на одной из дымных туч.

- Эй, да это же мой знакомый! Смотри-ка, кто пожаловал! - донёсся до слуха Старого Чёрта голос одного из призраков смерти, приблизившегося к туче.

Этот лихой малый тоже выглядел так, словно только что был пропущен через созданную мягкокожими костедробилку, но тем не менее чуть не лопался от распиравшего его чувства гордости за самого себя.

- Потише, потише, Чивайст. И вообще, пошёл прочь отсюда! - осадила его Гомула. - Этот бес пока не может даже разговаривать.

- Да что ты говоришь, мамочка! - нагло фыркнул распоясавшийся призрак. Я, между прочим, сам только что из эпицентра взрыва. И считаю себя вправе знать, какого мягкокожего здесь делает этот неприятный бес. Я просто обязан знать это! Эх, все мои гоблины сгорели. Неудачное получилось у них десантирование. И что на этом корабле могло рвануть с такой силой? Слушай, ты, Большая Клешня! Это ведь я сидел в боеголовке, ясно тебе? Я, Чивайст, призрак смерти из Великой Бездны! Отвечай мне! Отвечай сейчас же! «Да, лихие они ребята, эти призраки смерти», - подумал сквозь боль Старый Чёрт.

- Успокойся, Чивайст, - вздохнула Гомула. - Ты ни в чём не виноват…

- Пошла ты в задницу к мягкокожему со своими виноватыми! - Чивайст откровенно хамил матери, поливая её нецензурной бранью. - Чем больше этих двуногих тварей передохнет, тем лучше! Но вот пусть мне ответит он, ошивавшийся там моторный бес. Пусть он объяснит мне, какого гуманоида они прикинулись ударным крейсером! Слышь, ты, недобитый. Это я к тебе обращаюсь, я - Чивайст, призрак смерти! Я ведь сам всё это видел, всё почувствовал на своей шкуре. Я вам не какой-нибудь слепоглухой мягкокожий. Мы прицелились, навели ракету и вмазали точно в цель. Я сам лично пробил экран защитного поля. Военного защитного поля, мощностью вполне подходящего для боевого корабля. И вот, прорвавшись внутрь, что я обнаруживаю? Ну и дела - пассажирское судно! Гражданские дуралеи!

Последние слова были произнесены с особым отвращением.

- И я… что я мог сделать? Как ба-а-бахнул! Ка-а-ак рванул! И оказался в полном дерьме. Теперь эти, ну, начальнички мягкопузые, возьмут да и заявят, что я работал на америкашек! Нет уж, пусть этот фраер за свой базар ответ держит! Извините за настойчивость, мамаша.

- Чивайст… - начала Гомула, но Старый Чёрт её перебил:

- Эй, приятель, ты хочешь, чтобы я ответил? Что ж, расправь свои драные уши и слушай внимательно. Наш корабль был гражданским на все сто процентов. И пусть меня накормят святыми мощами, если я соврал хоть слово. Никаких военных узлов, приспособлений, механизмов на борту у нас не было, не говоря уже о броне или оружии. Слышишь, ты, недоносок?! Я поклянусь тебе чем хочешь, что это так. И никакого защитного поля у нас не было, никаких помех мы не ставили… Ты, наверное, сбрендил от служебного рвения…

- Сбрендил? Я сбрендил? - Голос Чивайста сорвался на истошный визг. Слушай, ты, задница штатская, я призрак смерти, я никогда не ошибался! Да за такие слова я тебя. .

- А ну-ка тихо! Всем молчать! Живо успокоились! - раздался откуда-то сверху холодный, бездушный голос. - Старый Чёрт, моторный бес сектора 666, нам нужно поговорить с тобой. Это говорю я, Даниэль Карвазерин, командующий бригадой колдунов станции «Бородино». Приготовься к встрече с нами.

Этот Карвазерин действительно обладал немалой силой. Старый Чёрт почувствовал, как к нему потянулись мощные потоки магической энергии, разогнавшие всех вокруг и вышвырнувшие из-под него поддерживавшую тучу. Молнии затихли, послышался невнятный гул, стальные плиты раздвинулись, в защитном поле образовался коридор, через который в отсек зашёл высокий, сухопарый, мягкокожий с темно-серыми глазами. Глазами, излучавшими силу. Лоб Даниэля Карвазерина пересекали три глубоких, пурпурного цвета шрама, несомненно магического происхождения. Одет колдун был не в обычную форму Военно-космических сил России, а в абсолютно чёрный плащ - наподобие тех, что носили древние друиды. Вошел Карвазерин один! Это поразило Старого Чёрта. Даже маг высшего, пятого, класса не осмелился бы войти в помещение, полное не просто потусторонних существ, но самых злых, сильных, полных ненависти боевых бесплотных созданий Карвазерин же не просто вошёл: при его появлении все демоны, призраки смерти, боевые духи, легионы мелкой нечисти, Гомула - все поклонились своему повелителю.

В этом поклоне не было ничего унизительного Карвазерин был сильнее, вот и все

- Семь шагов назад, - ледяным голосом скомандовал колдун. - Всем

Все повиновались. Во внешне спокойном и бесстрастном голосе Карвазерина слышались громовые раскаты огромной силы.

- А теперь, мой благородный бес, мы с тобой поговорим.

Старый Чёрт вздрогнул. Нет, он был не из пугливых, и в жизни ему довелось встречаться со многими опасностями Были случаи, когда он стрелой проносился сквозь пламя взрывающейся и сгорающей в огне взрыва планеты; на его счету были сотни отраженных метеоритных атак, удавалось ему вырвать исследовательский корабль и из всепожирающей трясины живого, разумного болота. Но что такое настоящий страх, он понял только сейчас. Под взглядом серых глаз колдуна, под волнами исходящей из них магической энергии душа моторного беса начинала трепетать и не смела искать облегчения даже в привычных проклятиях. Лицо Карвазерина нависло над ним - бесчувственное, бесстрастное. Великий колдун молчал, говорили только его глаза.

- Почему ты не ответил на мои вызов? - строго спросил колдун.

- Какой вызов? - искренне удивившись, как мог вежливо переспросил Старый Черт.

- Что? Ты будешь утверждать, что ничего не слышал7 - громогласно произнёс колдун. - Слышал, слышал. Ты всё слышал… Но не отвечал! Кто отдал тебе такой приказ?

- Какой приказ? - пробормотал Старый Чёрт, обескураженный такой постановкой вопроса.

Карвазерин прищурился. Теперь он стал один к одному похож на «злого» следователя из бульварного детектива.

- Твои хозяева сейчас проклинают мою страну и мой экипаж, обвиняя нас в жестоком, бездушном уничтожении ни в чём не повинных гражданских пассажирок, прошипел Карвазерин, как рассерженная кобра - Хитро придумано, очень хитро. Русские - свиньи, русские - кровавые ублюдки, русские - кровожадные вампиры и так далее… Но вот только меня в этом плане не учли.

- Я ничего не знаю ни о каком плане, - сказал Старый Чёрт, чувствуя, как захлёстывает его волна ненависти, исходящей от колдуна, ощущая, как болезненно проникает она во все утолки его души, в самую глубину разума. - Ну с какой стати этот мягкокожий…

- Не смей называть меня так! - рявкнул, сверкая глазами, побледневший колдун. - Прибереги это прозвище, данное твоим народом моей расе, для своих дьявольских кабаков. Там говори всё, что хочешь. А сейчас ты находишься в крепости «Бородино», ясно тебе, убогий? Так что поумерь свою гордость и отвечай. Итак, кто отдал тебе этот приказ?

Давление на разум усиливалось. В глазах Карвазерина пылал огонь, ярко-белый, почти прозрачный огонь силы, и у бедняги Чёрта не было ни малейшего средства противостоять этому натиску.

Под пыткой он застонал. Заставить моторного беса застонать - задача не из лёгких. Но Карвазерин знал своё дело.

- Я… я очень сожалею, что не знаю ничего… - через силу выдавил Старый Чёрт. - Честное слово, господин… я действительно ничего не знаю… совсем ничего…

- Хочешь, чтобы я помог тебе вспомнить? Хочешь, чтобы я перетряхнул твою бесовскую память? - угрожающе прошипел колдун. - Изволь Если ты возомнил, что мне доставляет удовольствие копаться в выгребной яме твоих омерзительных дьявольских снов, то ты сильно ошибаешься. Но мне придётся исполнить работу ассенизатора. Слушай меня внимательно, Старина. Мне сейчас не до шуток и не до сюсюканий. Моё дело - раскрыть заговор, в результате которого твоя посудина на всех экранах, на всех приборах, на всех сенсорах была определена как ударный крейсер класса «А». Ты всё понял? Как могло случиться, что были блокированы все системы наблюдения и все каналы связи? Причём перекрыты они были даже для меня - Даниэля Карвазерина, истинного колдуна. Я пытался вызвать тебя, остановить, выяснить, кто ты и что у тебя за корабль .. Мне не удалось. Как это могло случиться? Твой корабль был окружён мощным полем магической защиты, волшебной брони, абсолютно не нужной пассажирской барже, пусть даже самой роскошной. Что ты можешь сказать мне на это, жалкое создание?

- Ничего, господин, - чуть слышно ответил Старый Чёрт. - Я не могу прокомментировать или подтвердить ничего из того, что вы только что перечислили. Я был моторным бесом гражданского корабля. Я отвечал за большую часть штурманских заклинаний и управлял работой практически всех магических сил и существ па борту судна. Мы ни к чему не готовились, ничего не меняли в облике корабля. Я творил текущие заговоры и заклинания и, клянусь, ничего неположенного…

- Да ты, несчастный, похоже, не понимаешь, что могут с тобой сделать мои заклятия, - сказал Карвазерин, гордо приподняв голову.

- Это я понимаю, господин, - вздохнул Старый Чёрт,

Противостоять ураганной силе колдуна он не мог; против неё была немощна вся кипящая в бесовской душе злоба.

- И тем не менее ты продолжаешь настаивать, что никто и ничего…

- Так точно, сэр, - коротко, по-военному, ответил Старый Чёрт. Карвазерин кивнул:

- Ну-ну. Ты своё слово сказал, Старина. Что ж, подожди, подумай, а я скоро вернусь. Не знаю, кому ты служишь так верно, но, скажу откровенно, жаль, что не моей стране поклялся ты в верности.

Резко развернувшись, колдун вышел из отсека. Вся рать нечисти, до этого момента сидевшая по углам, ничего не видя и не слыша, тотчас же метнулась к Старому Чёрту. У всех на устах был один и тот же вопрос:

- О чём он тебя спрашивал? Что ему от тебя нужно?

Старый Чёрт ничего не ответил. У него не оставалось даже проклятий.

Влад был в чертовски плохом настроении.

Проклятые американцы, да и русские ничуть не лучше; чёртова нечисть, проклятые боги, дьяволы, небеса и все круги ада! Все объединились против него. Весь мир.

Влад прибыл в космическую крепость в обычной форме Военно-космического флота с одной майорской звёздочкой на погонах, что в иерархии флотских званий соответствовало капитану третьего ранга. Никаких орденских планок, никаких особых знаков отличия, никаких медвежьих морд на шевронах. Просто-напросто ещё один офицер из нескольких тысяч, состоящих в экипаже станции «Бородино». Только два человека на борту знали, чем ему предстояло заниматься. Этими двумя были командир станции контр-адмирал Пётр Амириани и главный колдун станции Даниэль Карвазерин.

Войдя в приёмную адмирала, Влад тотчас же поймал на себе два взгляда. В первом из них огонёк страха, почти паники был старательно скрыт за бронёй привычного адмиральского имиджа. Во втором холод магического льда едва прикрывал тлеющие, готовые вспыхнуть ярким пламенем угли неприязни. Разумеется, Брэнд Карвазерин порассказывал о майоре своему братцу. Впрочем, Владу было на это наплевать. До сего дня огонь злости старшего из братьев-колдунов не испепелил его, а значит, переживём и неприязнь младшего.

Влад не любил эффектных жестов, красиво устанавливающих ту или иную субординацию, - например, торжественных вручений видеоблоков с приказами Очень Высокого Начальства. В конце концов, не документы давали ему власть. Просто он был лучше других, мог быстрее справиться с заданием, и этим всё было сказано. Вот и на этот раз он оказался единственным, кому доверили разобраться с этим пуском, с ракетой и со сбитым лайнером. А раз так, то к чему красивые слова, суровые взгляды, торжественные рукопожатия и прочая чушь?

…Как и предполагалось, кашу заварил идиот Карвазерин. Весь в своего братца. Адмирала Владу удалось бы убедить, но главный колдун оказался упрямее самого разупрямого осла.. «Нет, - подумал Влад, - он просто параноик, вот и всё объяснение».

Колдун немедленно заявил, что майор Прожогин должен действовать в рамках линии, обозначенной им, Даниэлем Карвазериным.

- Ваше дело, майор, - собрать доказательства, - шептал колдун. - Они должны быть достаточно вескими и убедительными, чтобы все, слышите - все поверили, что это была провокация со стороны американцев. Я-то в этом не сомневаюсь, так что…

Чуть ли не час Влад крепился, выслушивая карвазеринский бред и даже пытаясь спорить, и всё это время командир станции сидел молча. Да и что ещё ему оставалось делать?

Наконец Влад был вынужден зайти с козырного туза, чтобы положить конец бесплодным дискуссиям о методах расследования, его целях и о том, «кто здесь главный». Из толстого кожаного бумажника майор извлёк единственный хранившийся там лист бумаги. Лист с водяным знаком в виде двуглавого орла и с личной подписью Государя Императора.

Даниэль Карвазерин успел несколько раз покраснеть и побледнеть, пока прочёл от начала до конца весь список полномочий майора Прожогина.

- Ну что ж… - Глубокий вздох, чтобы выиграть время, и колдуну удалось спрятать уязвленную гордыню под маской безразличия. - Вы вправе поступать по своему усмотрению, но смею вас заверить, я, в свою очередь, свяжусь с начальством. Мой доклад уже составлен, и я считаю…

- Вы что, не успели прочесть документ? Или вам в нём что-то непонятно? Влад в очередной раз извлек на свет свои верительные грамоты. - На меня возлагается ответственность за проведение всего комплекса расследований, господин великий магистр колдовства, ясно? И мои вам совет: не попадайтесь мне под горячую руку.

Чистейшей воды оскорбление старшего по званию - иначе эти слова квалифицировать было нельзя, но что поделать, если есть люди вроде братцев Карвазериных, которые понимают только хамский язык силы.

Не глядя в глаза Владу, колдун откланялся.

- Прошу меня извинить, господин адмирал, - обратился он к командующему станцией. - У меня довольно много дел, решение которых требует моего участия

Эффектно крутанув длинным плащом, колдун молча вышел из каюты командующего. Вся его мощь, вся магическая сила оказались беспомощными перед бумажкой, предъявленной майором Прожогиным..

Адмирал Амириани без лишних вопросов согласился со всеми требованиями Влада.

Работать ему предстояло быстро и предельно аккуратно. Магистр расследований Таня Лоусон из Межпланетной полиции должна была появиться на станции в самое ближайшее время. Корабль с красавицей следователем (Влад видел её портрет в служебном досье) уже был засечён системой дальнего обнаружения на подлёте к зоне безопасности космической крепости.

В соответствии с договорённостью между Россией и Америкой следователю Лоусон должна была быть предоставлена вся информация по инциденту, обеспечен доступ ко всем уликам и свидетелям. Владу предстояло ознакомиться с обстоятельствами происшествия до того, как за дело примется следователь, и к тому же сделать это так, чтобы не оставить следов своей излишней любознательности.

Для начала он затребовал записи бортовых чёрных ящиков. Эти устройства не были даже опечатаны, но никому и в голову бы не пришло пытаться что-либо изменить в их содержимом - такое вмешательство невозможно было осуществить, не оставив следов.

Не раз и не два просмотрел Влад трагическую картину уничтожения «Холидея Первого» под всеми мыслимыми углами, со всех возможных сторон.

Точка на экране. Легионы бесплотных наблюдателей вонзились взглядами в глубину космоса, увидев, учуяв, осознав опасность. Сначала точка превращалась в развёрнутую голограмму, отражающую режим работы моторного беса приближающегося корабля. Затем нарисовались контуры защитной брони. А следом - таинственный сигнал.

Другой легион бесплотных бойцов вступил в дело, пытаясь расшифровать перехваченное сообщение. С ходу этого сделать не удалось, на полный анализ времени не было, но код, безошибочно ощущаемый шифровальщиками, американский военный код явственно проступал сквозь толщу внешне беспорядочных сигналов.

Затем неизвестное судно вошло в зону оптического наблюдения. Прочь сомнения: к станции «Бородино» приближался боевой корабль, отлично известный любому интересующемуся космолетостроением. Крейсер класса «А», проект «Перри» его изображение можно было найти во всех последних изданиях каталога «Джейн». Но именно этот конкретный экземпляр был замаскирован под пассажирский лайнер.

Влад ещё раз прослушал разговор Карвазерина с дежурным офицером.

- Что у тебя, Долгов?

- Американский ударный крейсер. Замаскирован под пассажирский лайнер, голос Долгова был голосом профессионала, занятого привычной работой, - в меру напряжённый, но достаточно спокойный.

- Ждать в полной готовности. Сначала я сам попытаюсь связаться с ними и разобраться в недоразумении, если это действительно недоразумение.

Владу оставалось только порадоваться за колдуна, произнёсшего вслух все эти слова. Теперь, когда Таня Лоусон сунется в записи, она сможет убедиться, что все формальности перед открытием огня были соблюдены тщательнейшим образом.

Тем временем системы связи станции стали бомбардировать приближающийся корабль предупреждениями, извещениями и протестующими заявлениями. Радиоволны всех диапазонов, оптические каналы, все мыслимые и немыслимые поля, все потусторонние силы - всё оказалось бесполезно. Лайнер молчал.

Взвыли дополнительные тревожные сигналы: сенсоры слежения ощутили идущие со стороны американского судна помехи и подавляющие заклинания. Сам же «лайнер» лёг на курс, обеспечивающий максимальную эффективность ракетной атаки…

- Долгов!

-Я!

- Не повезло. Сбейте его, Долгов!

- Есть!

Решение колдуна выглядело единственно правильным, убедился Влад. Неизвестный американский космолёт приближался к станции; по всем признакам броня, двигатель, вооружение - крейсер класса «А», но при этом замаскирован под пассажирское судно; на запросы с «Бородина» не отвечает. Ко всему этому курс и отдельные манипуляции на его борту нельзя истолковать иначе как подготовку к ракетной атаке.

Но почему? С какой стати?

Размышляя над этим, Влад следил за траекторией русской ракеты. Вновь и вновь он переживал то, что однажды уже испытал экипаж космокрепости, когда в последнюю секунду всё, что напоминало об ударном крейсере, исчезло с экранов и стало ясно, что ракета вот-вот вонзится в беззащитный круизный лайнер.

Вопросов у Влада было куда больше, чем ответов.

На всех экранах был ясно виден гражданский космолёт. То, что можно назвать «остаточными следами брони, вооружения и тому подобного», тоже можно было увидеть, но все эти сигналы вполне поддавались моделированию. Сымитировать их было тяжело, но вполне возможно.

В голове Влада эхом перекликались слова Карвазерина об участии в этом деле вражеских шпионов и предупреждение отца Онфима о возможной провокации.

Впрочем, майор Лоусон непременно возразит на это: «Какого чёрта вам приспичило открывать огонь на поражение? Или вы хотите убедить меня, что космическая крепость неспособна перехватить и уничтожить одну-единственную ракету, даже пущенную с новейшего крейсера? Зачем было стрелять первыми, если не было полной ясности в определении цели?»

И следовало признать, что госпожа Лоусон будет абсолютно права, задав такой вопрос.

«Похоже, „Бородино“ влипло», - подумал Влад. Впрочем, расхолаживаться он не собирался, а оставшееся время решил потратить на опрос кое-кого из свидетелей: Билли Иванов, Старый Чёрт - моторный бес сбитого корабля, наконец, Игорь Долгов, дежурный офицер, непосредственно осуществивший пуск ракеты.

Влад был почти уверен, что Долгов никакой не шпион и не пособник противника. Молодой офицер не имел доступа к наиболее важным системам обеспечения деятельности станции и никак не мог влиять на них.

Кто ещё? Кто-нибудь из специалистов-техников? Возможно. Но тогда этот человек просто самоубийца. Покинуть станцию ему не удастся, а то, что первые подозрения падут на экипаж, было ясно даже младенцу. Военная прокуратура уже готова вцепиться в каждого, кто находился на борту.

Не походила эта история и на работу корпуса «Одиссей» - американского аналога Церкви Меча. Несмотря на ненависть, Влад испытывал к противнику немалое уважение и прекрасно знал, во что «Одиссеи» стали бы ввязываться, а во что нет. И дело здесь вовсе не в гуманизме: убить несколько невинных людей ради серьёзной цели, если другого пути к ней нет, - корпус «Одиссей», не моргнув глазом, исполнил бы такой приказ. Но столь крупномасштабные акции были не в их стиле. Как и не в духе Церкви Меча. Оба таинственных ордена предпочитали действовать точечными уколами в жизненно важные центры - в этом, и не только, они были очень схожи.

Но нельзя было сбрасывать со счетов другие американские спецслужбы и подразделения. Устроив заваруху, они вполне могли привлечь «Одиссеев» в качестве прикрытия.

Влад прикинул вероятность того, что следователь Лоусон работает на эту неизвестную разведслужбу. Тогда, по прибытии на «Бородино», она непременно постарается спасти или убить того, кто помог американцам устроить провокацию. Влад вызвал на связь адмирала:

- Обеспечьте усиленный режим охраны всех гаваней крепости. Никто, повторяю, никто не должен покидать станцию. Это принципиально важно!

- Особый режим был введён в первые минуты после инцидента. - Контр-адмирал Амириани отвечал по-военному чётко. - Все меры предосторожности действуют по настоящее время. Вплоть до прибытия этой американской стервы ни один корабль не сядет на «Бородино» и не покинет его.

- Ни один?

- Ни один, за исключением вашего штурмовика, - уточнил адмирал. - Таня Лоусон прибывает на «Звёздной Голубке». Больше ни одному кораблю не будет дано разрешения на сближение.

Влад поблагодарил адмирала и отключил связь.

Значит, ни один корабль.

А следовательно, шпион, если таковой вообще был, всё ещё находился на борту станции.

Тем не менее с момента прибытия на «Бородино» Влад ни разу не испытывал покалывания в затылке, верного признака близости врага или добычи.

Влад не узнавал сам себя. Отец Онфим не раз говорил ему об особом даре «чутья» на противника, даре, которым Влад был наделён в полной мере. И вот сейчас это чувство молчало, не давая ему ни единого намёка на след врага.

Влад нахмурился: либо чутье изменило ему, либо противник оказался серьёзнее, чем предполагал отец Онфим.

Что ж, оставалось одно - заниматься своим делом. Настал черёд потрясти свидетелей.