"Алексей (Леонид) Пантелеев. Пакет (про войну)" - читать интересную книгу автора

- Стучаться, - говорит, - нужно.
Но тут, как увидел штабного офицера, совсем иначе заговорил.
- Извиняюсь, - говорит, - господин подпоручик.
Я, - говорит, - думал, что это кто-нибудь без очереди лезет.
- Нет, - говорит офицер. - Вы ошиблись. У нас чересчур экстренное дело.
Потрудитесь, - говорит, - отпустить больного и оказать помощь.
- Ага, - говорит доктор. - С большим удовольствием.
Тут он скорее достукал своего борца Петухова, помазал его кое-где йодом
и отпустил. А сам подошел к рукомойнику и стал намыливать руки.
- Да, - говорит. - Я вас слушаю.
- Вот, - говорит офицер. - Видите, - говорит, - этого человека?
Несколько минут тому назад этот человек с худым намерением откусил себе
язык.
- Ага, - говорит доктор.
Потом говорит:
- А как, позвольте спросить, откусил?.. Насовсем или частично?
- Я не знаю, - говорит офицер. - Может быть, и частично. Не в этом
дело. Самое, - говорит, - главное в том, что он теперь говорить не может.
Понимаете?
А нам еще нужно его допросить. Так вот, - говорит. - Не можете ли вы
чего-нибудь сделать?.. Научным путем. Чтобы он перед смертью хотя чуточку
поговорил.
- Посмотрим, - говорит доктор.
И начинает споласкивать руки.
- Посмотрим, - говорит. - Это нетрудно. Хотя, - говорит, - должен вас
поставить в известность, что наука не очень допускает, чтобы человек
разговаривал без языка. Посмотреть, - говорит, - посмотрю, а...
- Хорошо, - говорит офицер. - Посмотрите. Но только, - говорит, -
нельзя ли поторопиться, господин доктор. Нельзя ли слегка поскорей.
- Можно, - говорит. - Почему же нельзя. Можно и поторопиться.,.
И начинает, понимаете, вытирать полотенцем пальцы. Один, понимаете,
вытрет - посмотрит, полюбуется и другой начинает. Потом третий. Потом
четвертый.
И так далее.
Офицер - ну прямо лягается. Прямо копытами бьет.
Даже шпора звякает.
А доктор внимания не обращает, вытирает себе потихоньку пальчики и
чего-то мурлычет.
Потом он подходит ко мне и говорит:
- А ну, молодой человек... Откройте рот.
Я не хотел открывать. Но думаю:
"Что, в самом деле? Жалко, что ли?"
Взял и открыл.
- Еще, - говорит, - откройте. Пошире.
Я открываю еще пошире, как только могу.
- Еще, - говорит.
Ну, тут я совсем до ушей разинул ему свою пасть.
- Вот так, - говорит. - Достаточно. Спасибо.
Посмотрел он у меня во рту, поковырялся своими чистенькими пальчиками и
говорит: