"Алексей (Леонид) Пантелеев. Пакет (про войну)" - читать интересную книгу автора

Как вам сказать? С непривычки, конечно, не очень вкусно. Какой-то такой
привкус. Глотать противно.
А главное дело - без соли, без ничего, так, всухомятку жую.
А мой конвоир, понимаете, улыбаться перестал и винтовкой играть
перестал, и сурьезно за мной наблюдает. И вдруг он мне говорит... Тихо так
говорит:
- Эй! - говорит. - Хлеб да соль.
Удивился я, знаете. Что такое? Даже жевать перестал.
Но тут за окном, на улице, как загремит, как залает:
- Урра-аа! Урра! Урра!
Коляска как будто подъехала. Бубенцы зазвенели.
И не успел я как следует удивиться, как в этих самых сенях голоса
затявкали, застучали приклады, и мой часовой чучелом застыл у дверей. А я
испугался. Я скомкал свой беленький пирожок и сунул его целиком в рот.
Я запихал его себе в рот и еле губы захлопнул.
Стою и дышать не могу. И слюну заглотать не могу.
Тут распахнулись двери, и вваливается орава.
Впереди - генерал. Высоченный такой, косоглазы;"!
медведь в кубанской папахе. Саблей гремит. За ним офицеришки лезут,
пксаря, весговые. Все суетятся, бегают, стулья генералу приносят; и
особенно суетится дежурный по штабу офицер. Этот дежурный глистопср уж
прямо лисой лебезит перед своим генералом.
- Пардон, - говорит, - ваше превосходительство.
Мы, - говорит, - вас никак не ожидали. Мы, так сказать, рассчитывали,
что вы как раз под Еленовкой держите бой.
- Да, - говорит генерал. - Совершенно верно. Бон под Еленовкой уже
состоялся. Красные отступили.
С божьей помощью, наши части взяли Славяпоссрбск и движутся на Луганск
через Ольховую.
Подошел он к стене, где висела военная карта, и пальцем показал, куда и
зачем движутся ихние части.
И тут он меня заметил.
- А это, - говорит, - кто такой?
- А это, - говорят, - пленный, ваше превосходительство. Полчаса тому
назад камнем убил нашего караульного. Захвачен в окрестностях нашей конной
разведкой.
- Ага, - говорит генерал. И ко мне подошел. И зубами два раза ляскнул.
- Ага, - говорит, - сукин сын!
Попался? Засыпался?! Допрашивали уже?
- Нет, - говорят, - не успели.
- Обыскивали?
Застыл я, товарищи. Зубы плотнее сжал и думаю:
"Ну, - думаю, - правильно! Засыпался, сукин сын".
А все, между прочим, молчат. Все переглядываются.
Плечами пожимают. Неизвестно, дескать. Не знаем.
И тут вдруг, представьте себе, мой землячок, этот самый казак в
английских ботинках, выступает.
- Так точно, - говорит, - ваше превосходительство. Обыскивали.
- Когда? - говорит.
- А тогда, - говорит, - когда он без памяти лежамши был. У колодца.