"Алексей Иванович Пантелеев. Индиан Чубатый " - читать интересную книгу автора

врать: будто костей у него оказалось четыре с лишним пуда, будто он честно
ждал, но тут вдруг приехал другой утильщик и купил, выпросил у него эти
кости, заплатив по сто рублей за пуд.
Врать ему, однако, не понадобилось, - утильщик не приехал.
За всеми этими делами Володька совсем забыл про сукна и бассейны. И
только вечером, за ужином, когда отец по обыкновению спросил у него, выучил
ли он уроки, Володька вспомнил, что ему еще нужно решить шесть задачек.
Не допив чая, он вытащил из сумки задачник и тетрадки и сел заниматься.
С грехом пополам одолел он первую задачу - про яблоки, которые делили
между собой четыре брата и неизвестно сколько сестер. Оказалось, что сестер
было еще больше - целых шесть.
Володьке надо бы сразу переходить к следующей задаче - про самолет и
поезд, которые в один и тот же час отбыли из пункта А в пункт Б, но он
почему-то все продолжал думать про этих братьев и сестер: вот небось весело
жить в таком большом семействе! Ведь это подумать только - целых десять
ребят в доме!..
"В один и тот же час из пункта А в пункт Б отбывают самолет и поезд.
Самолет летит со средней скоростью 365 километров в час, поезд за это же
время проходит..."
Глаза у Володьки слипались. Перо само собой выписывало вместо цифр
какие-то закорючки с хвостиками.
"Значит, постойте, что же выходит? Поезд летит со средней скоростью...
Тьфу. Самолет летит, а не поезд... Куда же он летит? И какой самолет -
большой или маленький? Вот насажать бы туда всех десять братьев и сестер!
Вот небось весело было бы... А потом все на парашютах - прыг, прыг - вниз".
На полях задачника Володька нарисовал самолет и десять маленьких
парашютиков. Потом изобразил другой самолет - фашистский. Потом подрисовал
внизу пушку, из которой палят по фашистскому самолету. Потом голова его
упала на задачник...
Когда он очнулся, за окном было так тихо и так темно, как бывает только
ночью в деревне.
"Наверно, часа два уже", - подумал Володька и зевнул при этом так
сладко и так широко, что даже под ложечкой у него закололо.
"Э, ладно, - подумал он, поднимаясь и сгребая в кучу свои учебники и
тетради. - Все равно ничего не выйдет у меня, - только даром мучить себя
буду. Утречком пораньше встану и сделаю".
Конечно, ничего другого ему и не оставалось делать. Но все-таки это был
еще один маленький шаг на том гибельном пути, по которому несла Володьку
весь день его непутевая голова.
Разбудил Володьку отец.
- Эй, спящая красавица, вставай, зиму проспишь!..
Володька открыл глаза, повернулся, посмотрел и ахнул. За окном, в
синеватых утренних потемках, неслышно и неторопливо падал легкий, белый,
пушистый, первый в этом году снежок. И такой чистой свежестью повеяло от
этого раннего снегопада, так живо представилась Володьке вся прелесть
наступающей зимы и все предстоящие зимние радости - и лыжи, и коньки, и
катание с гор, и елка, и снежки, и снежные бабы с чугунами на головах и с
метелками под мышкой, - что он даже взвизгнул от восторга, скинул с себя
одеяло и через минуту уже стоял в сенях у рукомойника, шумно плескался и
напевал что-то такое, чего и сам не мог бы пересказать словами.