"Алексей Иванович Пантелеев. Гостиница "Лондонская" " - читать интересную книгу автора

приехать писать сценарий в Одессу, где для меня будет забронирован номер в
гостинице.
И вот в очень солнечный, но уже далеко не жаркий день - если не
ошибаюсь, в середине декабря 1934 года - я стою, чуть покачиваясь, на палубе
теплохода "Грузия", только что прибывшего из Батума в Одессу. Внизу веселая,
гудящая, как вербный базар, толпа встречающих, в этой толпе среди других
голосов я различаю несколько монотонный, низкий женский голос:
- То-ва-рищ Пан-те-леев. То-ва-рищ Пан-те-леев!..
Вглядываюсь - и никого не вижу, не узнаю.
Спускаюсь со своим чемоданом по трапу и снова слышу этот как бы
заведенный, механический голос:
- Товарищ Пантелеев. Товарищ Пантелеев.
Очутившись на твердой земле, на суше, иду, как на маяк, на этот голос -
и вижу стоящую несколько в стороне высокую даму в модном длинном пальто и с
косо посаженной на голове модной шляпкой. Стоит, накинув голову, устремила
взор туда, где все еще спускаются по трапу приехавшие, и, никого не
стесняясь, во весь голос возглашает:
- Товарищ Пантелеев! Товарищ Пантелеев!..
Подошел, поставил чемодан, снял фуражку и сказал:
- Зоя Михайловна? Это - я.
- Алексей Иванович?
- Так точно. Он самый.
Мне показалось, что, освобождая от перчатки руку, она взглянула на меня
не совсем доверчиво.
- Я почему-то думала, что вы - высокий.
- А я разве маленький?
- Нет, я думала, что вы - очень высокий. И блондин. Вероятно, ввела в
заблуждение фамилия.
Мне оставалось сокрушенно пожать плечами.
До гостиницы было рукой подать, но тут же, в стороне, на бетонной
площадке причала меня ожидал роскошный интуристский "линкольн". Минуты через
полторы-две автомобиль лихо подкатил к подъезду "Лондонской". Все уже было
оформлено. Зоя Михайловна поднялась со мной во второй этаж, убедилась, что
забронированный для меня номер вполне меня устраивает, по-хозяйски
проверила, течет ли в умывальнике вода, работает ли телефон на столе...
- Ну, отдыхайте, устраивайтесь. Завтра созвонимся.
Когда же мы попрощались и я вышел в коридор проводить ее, она показала
на дверь соседнего номера и, приглушив свой сильный голос, сказала:
- А ваши соседи - Луи Арагон с женой.


3

Да, я не придумал это. Так было. Этой милой женщине показалось мало
мобилизовать в помощь фабрике ВУФКУ творческие силы Москвы, Ленинграда и
других крупных городов Советского Союза. Она вспомнила, что на свете
существуют Париж, Вена и еще кое-какие европейские столицы.
И вот, среди прочих писем, обращений и приглашений, на хорошем
французском языке составляется послание Луи Арагону: Одесская кинофабрика
детских и юношеских фильмов была бы счастлива, если бы товарищ Арагон