"Алексей Иванович Пантелеев (Л.Пантелеев). Наша Маша (Книга для родителей)" - читать интересную книгу автора

И мы направляемся в ванную, где я устроил себе курилку и где Машка с
удовольствием (и без вреда для себя, так как там хорошая вентиляция)
проводит время.


* * *

По-прежнему много и с удовольствием вспоминает, наслаждается этим новым
даром жизни. Увидела в книге теленка. Повернула ко мне голову (это
непременно - чтобы увидеть мои глаза):
- Помнишь - в Разливе теленочек?
Или - чищу ей ваткой нос.
- Помнишь, Тамарочке нос чистили? (Тамарочка - это кукла.)
Как-то днем я укладывал ее спать (вернее, лежать, так как днем она не
спит уже больше двух месяцев). Пытаясь усыпить Машку, я стал слегка
покачивать ее кроватку. Это вызвало, по-видимому, приятные ассоциации,
напомнило лето, Разлив, где ее возили в коляске, укачивали и убаюкивали.
Машка встрепенулась, села в кроватке:
- Помнишь... комаики кусали?
- Ну как же, помню комариков.
- Машу кусали. Вот.
И поднимает ногу, показывает, где именно ее искусали злодеи комары.


* * *

Радуется, когда я шучу, - например, разглядывая картинки в книге,
называю собаку лошадью, слона - лягушкой и тому подобное. Иногда верит, что
я такой бестолковый, но чаще понимает, что я шучу.
Спрашиваю:
- Это что - слон?
- Лягушка!!!
- Лягу-ушка??!
- Правда, лягушка!
Это "правда" я услышал на днях. И почему-то обрадовался.


23.12.58.

Мама и папа 12 дней были в отлучке - ездили в Москву. Машка осталась на
попечении бабушки и тети Ляли. Мы боялись, что она будет тосковать... Ничего
подобного. В этом возрасте горевать не умеют.
Впрочем, кто знает...
Внешне девчонка ничем не проявляла своей "тоски по родителям", была
весела, оживлена, жила заботами текущей минуты... Звонили мы в Ленинград
ежедневно, иногда по два раза, а Машка не всегда и к телефону бежала, когда
ей говорили: "Иди скорей, мамсинька из Москвы говорит". Даже, пожалуй,
забыла нас немножко. Несколько минут дичилась, исподлобья разглядывала нас,
когда мы рано утром 18-го явились перед ее светлые очи. Но где-то в глубине
души она тосковала, конечно. И вот доказательство.