"Алексей Иванович Пантелеев (Л.Пантелеев). Наша Маша (Книга для родителей)" - читать интересную книгу автора

14.7.59.

День вчера был жаркий. Вечером, уже в девятом часу, папа и мама пошли
на Разлив купаться, взяли с собой и Машутку. Шел легкий дождик, в отдалении
гремела гроза, а на небе - несказанно красивое нагромождение сизых и черных
туч, пышных облаков. В облаках гигантские окна, просветы, оттуда - золотые
снопы солнечных лучей, ниже, над крышами домов, - малиновый шар солнца.
Родители не только сами выкупались, но и вняли мольбам дочери - взяли
ее с собой в воду. Она дрожала - не то от холода, не то от волнения.
А выйдя из воды, бегала с папой по песочку, любовалась уходящим на
покой солнцем, искала на южной стороне небосвода молодую луну.
Обратно все трое шли босиком.
Машка вдруг остановилась, ноздри ее зашевелились.
- Чем пак?
Этот вопрос ("чем пахнет?") она задает на каждом шагу.
На этот раз родители не сразу уловили в вечернем воздухе чуть слышный
запах дыма.


* * *

Завтракали сегодня утром, отец огорчился, услышав, как тетя Минзамал
спрашивала Машу:
- Ну, что тебе на второе дать?
Папа счел долгом объяснить тете Минзамал, что девочка - это девочка, а
не дама, которая пришла в ресторан и выбирает блюда по карточке. Что дадут -
то и должна есть. Мама согласилась со мной. А тетя Минзамал, боюсь, меня не
поняла.


* * *

Мама уехала в Сестрорецк на рынок. Машу вывели во двор, велели ей
играть на солнышке и там, где нет ветра. Но разве она усидит на месте?
Отложив работы, играл с нею часа полтора на веранде. Лежал в шезлонге, Машка
сидела тут же. Говорили по очереди по телефону: с Дедом Морозом, с мамой, с
доктором Айболитом.
Потом Машка изображала Деда Мороза, говорила басом, ходила с какой-то
особенной старческой осанкой. Потом она же была Айболитом, лечила меня и
Тамару. Очень смеялась, когда я сказал в телефон Деду Морозу:
- Приезжайте, пожалуйста, Дед Мороз. Все мы будем очень рады. Что?
Жарко? Боитесь растаять? Знаете что? Мы вас можем в холодильник посадить!..


* * *

Все-таки это чудо - фантазия трехлетнего ребенка. Это - самое настоящие
искусство, искусство высокой пробы. Ведь она знает, что я говорю не в
телефон, а в собственный кулак, знает, что я говорю не с Айболитом или с