"Вера Федоровна Панова. Собрание сочинений в 5 т (т. 3)" - читать интересную книгу автора

количественно, но и с точки зрения - во что эта работа обошлась
государству. А при социализме такой постановки дела мы еще, к сожалению,
не добились. Разве что при коммунизме, Дмитрий Корнеевич, при самом полном
и развернутом коммунизме будет так, что трактористка тут тебе и пашет, тут
тебе и калькулирует...
- Ладно, - говорит Коростелев, - ближе к делу. Либо пускай телята
гибнут, либо давайте пятьсот рублей.
- И телята не погибнут, и пятьсот рублей не дам, - говорит
Лукьяныч. - А одеяла вы к вечеру получите, хоть байковые опять же, но зато
бесплатно, так и матушке передайте вместе с моим почтением.
После работы Лукьяныч идет в детский сад и вместе с заведующей и
кастеляншей производит выбраковку одеял. Десяток одеял, какие похуже, он
списывает по акту и велит кастелянше снести Настасье Петровне
Коростелевой - "вместе с моим почтением". Заведующей детсадом он говорит:
- Зайдете, я вам выпишу денег на новые одеяла, есть такая возможность
по смете.
И уходит с победоносным выражением, по пути ущипнув за щечку
какого-то малыша и сказав: "Это чей же такой?.. Ну, играй, играй!"
Его ценят в тресте, потому что он раньше других бухгалтеров сдает
годовой отчет. Рабочие его любят, потому что он не задерживает зарплаты:
что б там ни было, Лукьяныч ляжет костьми, но выдаст зарплату точка в
точку пятнадцатого числа.


Вечером того дня, когда Гречка увез Аспазию, в контору к Лукьянычу
зашла Настасья Петровна, телятница.
- Директор не приехал? - спросила она. Коростелев был ее сын, дома
она звала его Митей, а при посторонних - директором.
- Не видать пока, - ответил Лукьяныч и, встав, придвинул ей стул. -
Что ж это вы, Настасья Петровна, опытный работник, и не уберегли сына от
неприятностей.
- Спала на печке, - сказала Настасья Петровна, - спала и сны видела,
и не приснилось мне, о чем они там сговариваются. Что Марьяша пишет?
- Скоро будет Марьяша. В середине мая начинаются выпускные экзамены -
в начале июля дожидаем домой. Теперь, считайте, все наши детки на ногах.
Однако удивил нас нынче Дмитрий Корнеевич. Мы с вами тут с первого дня, и
не бывало такого случая.
- Меркулов бы его простил, - сказала Настасья Петровна. (Меркулов был
заместитель Данилова, возглавлявший трест в дни войны, пока Данилов был в
армии.) - Данилов не простит. Страшно не любит, чтоб нарушали порядок.
- Да посудите: если мы телок, предназначенных для ремонта стада,
начнем раздавать направо и налево...
- Молодой, - сказала Настасья Петровна. - Не видел, как оно все
трудно созидалось и как трудно было в войну уберечь. Он в первый класс
пошел, когда начиналась первая пятилетка. Они с детства привыкли, что там
новый завод пущен, там канал построили, там сто новых МТС; им кажется, что
всегда так было и никакой тут трудности нет.
- Предлагаешь ему иной раз проявить самую невинную инициативу, -
сказал Лукьяныч с досадой, - в целях повышения материально-бытового
уровня, так он слышать не хочет. А тут на - такую отмочил штуку, что