"Вера Федоровна Панова. Собрание сочинений в 5 т (т.5) (Мемуарная проза) " - читать интересную книгу автора

понимаем. Мы понимаем, что раз уж оставили тебя без мужа, то должны
другого дать. Выходи за Мала, и дело с концом.
Еще спросила она:
- Где это было?
- В городе Коростене, - сказали ей, - где правит Мал. Выходи за Мала!
Женщины у нее за спиной заскулили и запричитали, а она молчала и
думала, а те всё стояли внизу, задрав бороды. Подумав, сказала им:
- Вы говорите хорошо. В самом деле, почему бы мне за него не пойти?
Но хочу вас почтить как сватов. Идите теперь в свои лодки. Вам туда
принесут кушанье и постель для отдыха. Вы разлягтесь и отдыхайте с
важностью, как сватам подобает. И когда придут от меня звать вас,
говорите: на конях не поедем, пешие не пойдем, мы Маловы сваты, несите нас
в лодках! Они понесут. Будет честь и вам и пославшему вас Малу. И киевляне
мои увидят, за какого сильного князя я, бедная, замуж иду.
И смотрела им вслед, как они шли к воротам, на широкие спины их в
белых рубахах и лохматые льняные затылки. Потом хлопнула в ладоши, и все
забегало по ее слову.
Затрещали дрова, запылала солома в летних печах, устроенных во дворе
под навесами. Повара, обливаясь потом, мешали в котлах длинными ложками,
толкли пестами в ступах, рубили сечками, вертели вертела с поросятами и
золотыми жирными курами. Хлебопеки, засуча рукава, могучими руками месили
тесто в корытах. Тучи пара и дыма катились над двором. Загремели ключи,
отпирая кладовые, погреба и медуши. Из кладовых доставали пуховые подушки
и тканые ковры. Из медуш - меды. Из погребов выносили кувшины с молоком, у
которых в горле собралась сметана, и били масло.
И повезли древлянам к их лодкам - чего-чего не повезли: жареного и
пареного. Пироги, перёпечи, сдобные караваи на яйцах, пахнущие шафраном,
лапшу с потрохами, уху с чесноком, и молодое пенное пиво, и в осмоленных
бочонках - мед: тот черно-красный, как бычья кровь, а тот прозрачный, как
ключевая вода. Квасы там были, стреляющие пухлыми изюминами, овсяный
кисель, богатые куриные щи, заправленные свиным салом, целые молодые
ягнятки, начиненные кашей. Все устанавливалось на возах и обкладывалось
соломой, чтоб горячее не стыло, а холодное не согревалось; и терпеливые
волы день-деньской тянули эти возы от княжьего двора к пристани.
Уж и попировали древляне, дожидаясь Ольгина зова! За всю жизнь не
было им такого раздолья, лесовикам дремучим. Выставив к небу раздутые
животы, икая, в бородах пух от подушек, нежились в лодках на коврах. С
присвистом обсасывали сладкие кости и кидали в Днепр. Опорожнят один
бочонок - Ольгины слуги тут как тут, вышибают днище из другого: пейте,
дорогие сваты, угощайтесь, бояре, пусть не скажет никто, что будущая ваша
княгиня худо вас чествует!
- Не! - отвечали древляне. - Не скажем! Славно чествует нас наша
будущая княгиня!
Среди слуг были служанки, молодые, на все согласные. Пленницы из
ближних и дальних стран. У одной пшеничные косы, как два колоса,
спускались на грудь и колени, и ходила павой. У другой голова как деготь
черная, была в мелких косицах, а белки голубые, а губы сухие, в трещинах,
и в знойной улыбке раскрывались снежные зубы. Третья, как корица
коричневая, носила серебряные кольца на руках, ногах, в ушах, а на лбу
между бровями бирюзу, а в нос у ней вдета была костяная палочка. Отроду не