"Вера Панова. Евдокия" - читать интересную книгу автора

не уйдет? Ты будешь большим художником.

20

Сашенька обожал моряков. Он признавал только те книжки, где были
нарисованы корабли. Одно время он цепенел и забывал все на свете при виде
речников Камского пароходства; но, узнав от Евдокима, что они не плавают в
море, разочаровался в них. Глядя на Каму, он убито спрашивал Евдокию:
- Зачем она в море не течет?
- А не знаю, детка, - отвечала Евдокия. - Ты у папы спроси. Стало быть,
не надобно ей туда, коль не течет.
Когда ему исполнилось семь лет, она затеяла сшить ему к весне новый
костюмчик с длинными брюками. Сашенька страстно заинтересовался этой затеей
и ласкался и ревел до тех пор, пока она не согласилась сшить в точности по
матросскому фасону, с настоящим клешем.
В день, когда происходила последняя примерка, явилась Анна Шкапидар,
Сашина мать, и потребовала триста рублей. Евдокия возмутилась и выгнала
Анну, не дав ни копейки.
Через две недели Евдокима и Евдокию вызвали в народный суд.
Судья был молодой человек с совершенно бесцветными, какими-то
бескровными волосами, усталым голосом и недовольным лицом. Он допрашивал
ответчиков и жалобщиков, недоуменно морща лоб, и, казалось, не мог понять,
какого черта все эти люди ссорятся. Направо и налево от судьи сидели
заседатели: плотный мужчина с смешливым лицом и плотная седая женщина в
мужской тужурке. На женщину эту у Евдокии было больше всего надежды.
Сперва разбиралось дело между мужем и женой, которые разошлись и никак
не могли поделить имущество; а всего-то спорного имущества было письменный
стол да швейная машина. "А вы умеете шить на машине?" - спросил судья у
мужа, болезненно морща лоб. В зале засмеялись, а судья позвонил в
колокольчик.
Потом без конца разбирали, действительно ли дворник из коммунального
дома украл дрова у жильцов. Жильцы выходили по очереди из соседней комнаты и
высказывали свое мнение о дворнике, а попутно и о других жильцах. Судья
обеими руками держался за голову и все повторял: "Это к делу не относится,
отвечайте на вопросы". Евдокия слушала, слушала - у нее самой голова
разболелась... Вдруг жильцы все сразу ушли, топоча ногами, и Евдокия
услышала, что слушается дело о незаконном присвоении чужого ребенка
Чернышевыми, мужем и женой.
Евдоким и Евдокия стояли перед судьей. Анна Шкапидар стояла тут же,
поодаль. Она была трезва, повязана красной косынкой. Долго читал секретарь,
упоминая статьи закона и слова "незаконное присвоение" так часто и с таким
выражением, что Евдокия совсем упала духом - вот сейчас кончится чтение и
судья прикажет ей отдать Сашеньку Анне без всяких разговоров...
- Как ваша фамилия? - спросил судья у Анны.
- Шкапидар, - ответила та.
- Не может быть, - сказал судья страдальческим голосом. - Такой фамилии
быть не может. Скипидар! - сказал он внушительно и обратился к Евдокиму.
Евдокия знала, что муж у нее умный и о жизни судит правильно, - если б
еще он верил в бога и святых угодников, она во всем решительно была бы с ним
согласна. И тут на суде он говорил так складно и дельно, что, не будь кругом