"Лаура Паркер. Жар твоих объятий " - читать интересную книгу автора

одной-единственной причине - у них были общие враги.
Эдуардо тихо выругался. У Тайрона много врагов. Однако все последние
семь долгих лет никто не был таким надежным союзником, как Тайрон.
Предпочитая оставаться в тени, Тайрон появлялся, словно призрачный мститель,
как только в нем возникала необходимость. Они не раз спасали друг другу
жизнь, и их взаимоуважение переросло в дружбу, если бы хоть кто-нибудь
решился назвать Тайрона другом. Даже жаждавший мщения Эдуардо не хотел бы
иметь в союзниках такого человека, как Тайрон, которому было неведомо
чувство сострадания.
Эдуардо постарался выбросить из головы жуткое воспоминание о том, какой
допрос учинил Тайрон убийце, нанятому застрелить их. В отличие от Тайрона у
него не было склонности к жестокости, хотя ему пришлось научиться быть
таковым. Ему всегда претила роль мстителя, пока он не связал себя узами
крови с этим человеком. Он не был хищником, который клюет своих врагов до
костей, чтобы получить удовлетворение. По натуре он был весельчаком,
любителем красоты, мира и гармонии. Так почему он здесь?
Эдуардо посмотрел на балконные двери гостиной, которые были распахнуты.
За дверями виднелся сад, который манил к себе разноцветьем шток-роз,
гладиолусов и анютиных глазок. Сначала он не обратил внимания на гул толпы,
так как ему ужасно хотелось посидеть в саду и с наслаждением выкурить
сигару. Но гул все нарастал, отвлекая его от собственных мыслей. И наконец
он увидел ее.
Она, как в раме, стояла в дверях - высокий стройный силуэт, окутанный
полуночным светом. Ему не надо было говорить, что это она. Даже никогда ее
не видя, он знал, что только ей обязан своим появлением здесь.
Хотя черты ее лица и детали фигуры были скрыты в тени и она казалась
воздушной, он никогда не встречал ничего более живого и полного жизни. Во
всем ее облике сквозило что-то неистовое; в посадке головы чувствовалась
патрицианская гордость; безмятежное спокойствие выдавало бурю строго
контролируемых эмоций. Эдуардо с удивлением ощутил, как все ее эмоции
передаются ему. Они оказали на него такое же воздействие, какое луна
оказывает на море. Когда она двинулась в комнату, ему стоило больших усилий
не перехватить ее. Кто-то из аукционистов назвал ее по имени, и все встало
на свои места. Мисс Филаделфия Хант. Ну конечно же, это она.
Заинтригованный, он отошел к дальней стене, чтобы получше рассмотреть
ее. Он не мог слышать, что она говорила и что отвечал ей аукционист, но,
когда она повернулась и пошла по проходу, чтобы занять место, его сердце
снова учащенно забилось. Он понимал, что ему следует уйти, но какое-то
предвкушение, сродни тому, что испытывает театрал перед поднятием занавеса,
не давало покоя. Что-то должно было случиться, и никакая сила на земле не
помешает ему быть тому свидетелем.
Филаделфия Хант остановилась в дверях гостиной своего бывшего дома,
когда перешептывание толпы долетело до ее ушей.
- Не могу поверить, что она здесь.
- И это после того, что стряслось...
- Самоубийство. Что может быть противоестественнее...
- Пощадила бы нас и не приводила в смущение...
- Что можно от нее ожидать, когда отец...
- Был лишен всего имущества, как мне рассказывали, а она позволяет себе
дерзость появляться тут...