"Сара Парецки. Приказано убить ("Ви.Ай.Варшавски" #3) " - читать интересную книгу автора

общий вид зданий: в снежной пелене серые строения выглядели прямо-таки
пугающе.
Небольшой знак указывал на ближайшее железобетонное строение -
монастырскую школу. Когда я проезжала мимо, несколько мужчин в длинных белых
одеяниях скрылись в ее дверях; надвинутые на головы капюшоны, скрывающие их
лица, придавали им сходство со средневековыми монахами. Они не обратили на
меня никакого внимания.
Медленно двигаясь по круговому въезду, я увидела несколько машин,
припаркованных с одной стороны. Оставив здесь же свою "омегу", я быстро
побежала к ближайшему входу. Табличка на нем гласила: "Монастырь Святого
Альберта".
Атмосфера внутри была характерна для большинства религиозных заведений:
уныло замораживающая. Можно, конечно, сказать, что люди проводят здесь
большую часть времени в молитвах, но можно также сказать, что они проводят
его в унынии и скуке. Сводчатый бетонный потолок в холле пропадал где-то на
уровне нескольких этажей. Мраморный пол усиливал ощущение холода.
От входа под прямым углом шел коридор, я пересекла его - стук каблуков
отдавался в огромном помещении - и растерянно огляделась вокруг. В углу у
лестницы приткнулся весь изрезанный письменный стол. За ним сидел тощий
молодой человек в светской одежде и читал роман Чарлза Уильямса. Мне
пришлось несколько раз обратиться к нему, прежде чем он неохотно оторвался
от книги. Его необычайно худое лицо выдавало склонность к аскетизму, но,
возможно, это было следствием гастрита. Он быстрым шепотом объяснил, как
пройти к настоятелю и, не дождавшись, пока я последую его совету, снова
вернулся к чтению.
Наконец я оказалась в нужном здании, хотя и опоздала на четверть часа.
Повернув налево по коридору, я понеслась мимо икон и закрытых дверей. Мне
навстречу то и дело попадались мужчины в белых одеяниях, увлеченно спорящие
о чем-то приглушенными голосами. В конце коридора я свернула направо. По
одну сторону была молельня-часовня, а напротив, как и говорил
юноша-секретарь, кабинет настоятеля.
Когда я вошла, преподобный Бонифаций Кэрролл беседовал по телефону.
Увидев меня, он улыбнулся, указал на стул перед своим столом и продолжил
говорить - разговор состоял в основном из однообразного мычания. Это был
болезненного вида мужчина лет пятидесяти. Его белая шерстяная ряса слегка
пожелтела от времени. Выглядел он очень усталым: разговаривая, все время тер
глаза.
Кабинет был обставлен очень скудно. Старый стол, на полу казенный
линолеум, частично прикрытый изношенным ковром. Распятие на стене было
единственным украшением этой комнаты.
- Ну, вообще-то она сейчас здесь, мистер Хэтфилд... Нет, нет, думаю,
мне следует с ней поговорить.
Я подняла брови. Единственный Хэтфилд, которого я знала, работал в ФБР
и специализировался на мошенничестве. Это был компетентный молодой человек,
но его чувство юмора оставляло желать лучшего. Когда наши пути пересекались,
в нас возникало обоюдное раздражение - он непременно хотел побороть мое
легкомысленное отношение к могуществу ФБР.
Кэрролл положил трубку и повернулся ко мне.
- Вы мисс Варшавски, не так ли? - У него был чистый, приятный голос с
легким акцентом жителя восточного побережья.