"Адам Парфрей. Культура времен Апокалипсиса " - читать интересную книгу автора

оставленную ушедшим сознанием. Эти дионисийцы уничтожают себя тем, что,
удалив из сознания все фильтры, доводят разум до предельной
бесчувственности. Подобная манера поведения происходит из суеверного мнения
о том, что степень достигаемой трансцендентности обратно пропорциональна
объему уничтожаемого разума.
Джи Джи Аллин вырезает на коже грубые татуировки при помощи перочинного
ножа. Он объявил себя "самым отвратительным и порочным рокером всех времен",
желая подкрепить свое заявление намерением покончить с собой прямо на сцене
(прихватив с собой пару фанатов), как только его выпустят из тюрьмы, где он
отбывает срок за нанесение ожогов и порезов одной из его поклонниц. Аллин
утверждает, что наказание в виде полутора лет тюремного заключения отражает
лишь чувство отвращение Людей Дна к дионисийскому образу жизни, и что
порезанная поклонница "знала, на что идет". В суде она заявила: "Мистер
Аллин порезал мне кожу в зверской и грубой манере. Нанося порезы на моей
груди, он сказал, что это сравнимо с написанием картины. Я была абсолютно
уверена, что умру".
Примитивные, грязные звуки злобных, отвергающих жизнь текстов песен
существуют лишь в качестве ритмического звукового фона для импульсивного
театра, порожденного отравленными глубинами сознания Джи Джи. Он
испражняется на сцене, набирает полную руку собственных экскрементов и
швыряет их в толпу, сбивая журналистов с ног их же собственными средствами.
Находясь на сцене, Джи Джи мастурбирует, призывая девушек из числа зрителей
"выйти на сцену и сделать минет". Заправленный до краев алкоголем, Джи Джи
превращает микрофон в оружие самоистязания, вышибая им собственные зубы. Там
же Джи Джи вышибает дух из девчонки, достаточно безрассудной, чтобы решиться
засунуть свои пальцы в его задний проход.
Джи Джи Аллин является не столь деятелем рок-н-ролла, сколь
расхваленным участником американской игры в цыплят. В романтической вере
Аллина в искупительную природу мечты рок-н-ролла есть некая доля
мученичества, в то время как другие рассматривают ее как карьеру, способ
попасть в вымышленную страну Людей Дна.
"Сцена - это поле битвы, - говорит Джи Джи. - И даже когда я заступил
за их черту, я остался на своей территории. Я оторвусь на своей чертовой
аудитории. Я здесь не для того, чтобы ублажать этих вонючих козлов. Мне
плевать на них. Публика - это мой враг. Они не желают ничего знать, а только
наблюдают". Джи Джи приписывает своей аудитории сознание тьмы, которую они
притворно чтят, несмотря на то, что она несет им гибель.


[Image001]


[Image002]


Письмо Дж. Дж. Аллина из тюрьмы

В тюрьме Джи Джи непрерывно извергает из себя поток поэзии и прозы,
которая звучит скорее как признание в убийстве, нацарапанное человеком, не в
полной мере овладевшим английским языком, к тому же страдающим бешенством.