"Анастасия Парфенова. Обрекающие на жизнь (Танцующая с Ауте #3)" - читать интересную книгу автора

окружающих, в песне ветров, в глазах своего мужа. Время пришло. Пора
платить долги. Ту-истощение подбиралось неуловимо, но оно слишком долго
обходило меня стороной. Последние тридцать пять лет я жила взаймы, и теперь
заем подходил к концу. И тогда я решилась сама назначить дату выплаты.
Все, чему меня учили, все, что в меня вкладывали, все, что мне
отдавали за шестьдесят пять лет моей бестолковой жизни, уйдет. Уйдет от
тех, кто учил, кто давал, вкладывал. Смерть - самый умелый из воров. Я не
смогу им больше ничего вернуть. Так какой же смысл?
Ладно, попробуем сформулировать по-другому. Почему, северд-ин
продолжают меня учить - это ведомо одним северд-ин. Но вот почему я, вчера
назначившая окончательную дату, сегодня, как всегда, покорно согласилась на
тренировку? Почему выложилась до конца, сражаясь с заведомо превосходящими
в искусстве наставниками?
Почему именно сегодня смогла одержать пусть и сомнительную, но победу?
Улыбнулась. "Мышление аналитика эль-ин оперирует вопросами, которые
более информативны, нежели ответы". Ты всегда был мастером таких вот
вопросов, любимый.
И тем не менее...
Я устала. Я ждала этого, ждала долгие и долгие годы, я всегда знала,
что когда-нибудь все кончится. Что смогу наконец отдохнуть, забыть... А
сейчас, ощущая напрягшиеся пальцы Аррека на своей спине, не могла не думать
о нем. О том, какая это невероятная трусость - бросить его одного, оставить
справляться со всем этим кошмаром в одиночестве лишь потому, что я устала.
Дата назначена.
Любимый, ты, конечно, сделаешь все, чтобы стать чудовищно неудобной
помехой.
Я уткнулась носом в его плечо, зажмурилась, молча прося прощения.
Авансом.
Слова не нужны, как не нужны и сен-образы. Мы слишком хорошо знали, о
чем ведется этот молчаливый спор.
Кожа моя коротко полыхнула перламутром - верный признак того, что
Аррек опустил свои щиты, позволив тканям моего тела измениться по его
образу и подобию.
А вот это уже из области запрещенных ударов!
Я отстранилась, упираясь руками в его грудь.
- Все будет хорошо, Антея. Обещаю.
Конечно. Разве кто-нибудь сомневается?
Просто удивительно, сколько разнообразных трактовок может быть у слова
"хорошо" в зависимости от того, кто и как его употребляет!
Я встала, сверху вниз глядя на коленопреклоненного мужа. Такой
красивый. Такой любимый. И такой несчастный. Глядя на такого, хочется
вопрошать: "О Ауте, что же я за чудовище, если причиняю такую боль тем,
кого люблю?"
Как... драматично!
Придушить бы его немного... разнесчастного моего!
Аррек ухмыльнулся, легко и по-мальчишески вызывающе. Попробуй придуши!
Наклонилась и поцеловала его - медленно, с чувством У обоих
перехватило дыхание. И попробую.
Затем отвернулась, направилась к личным покоям. День шел своим
чередом, и пора было приниматься за дело.