"Сергей Парфенов. Виа Долороза " - читать интересную книгу автора

можем и сами строить. А ведь в крае есть и те, которые по 15-20 лет в
очереди стоят... Так, что у нас ещё ничего... В этом году, например, почти
400 семей обеспечим... Люди выедут из коммуналок, от родителей, перестанут
снимать углы - получат собственные квартиры, где никто не будет
прислушиваться, что творится у них за стенкой. А это что значит? Значит,
скоро жди прибавления в семье... Опять же ясли, детские сады понадобятся...
Надо строить... И школам надо ещё помогать: построить стадион, дать
инвентарь - мы ж шефы... К тому же, сами знаете, Владимир Николаевич,
Красноярск - край не жаркий, а людям отдыхать надо... Год назад построили
санаторий под Гаграми на полторы тысячи мест... А еще и оборудование
обновлять нужно... Сейчас пятый цех будем на капиталку закрывать... И везде
деньги нужны...
Они подошли к ряду темных, высоких, пышущих жаром высокотемпературным
ваннам - электролизерам. Внутри искрился расплавленный глинозем. После
уличного мороза заводской смог спирал дыхание, заставлял дышать резко и
часто, с тугим придыханием. На сумрачных стенах цеха плясали оранжевые,
горячие блики. Лицо Бельцина раскраснелось, глаза задумчиво уставились на
раскаленное нутро электролизера. Когда-то, больше тридцати лет назад пришел
он в такой же цех молодым специалистом. На должность начальника сразу не
пошел, решил поначалу рабочие специальности освоить, почувствовать,
посмотреть на всю эту огнедышащую кухню изнутри. Поработал сперва анодчиком,
потом электролизником. Лишь через год, освоив рабочие специальности,
согласился стать мастером. Вот оттого и авторитет у него на заводе всегда
был непререкаемым - признавали его работяги, уважали. Знали, - не по блату в
начальники вылез...
Бельцин задумчиво смотрел на давно уже не виденную им картину и
вспомнилась ему его молодость, прошедшая у этих самых раскаленных до
бледно-матового цвета печей. Не поворачивая головы к Лукашину, спросил:
- Кто из старых на заводе остался, Иваныч?
- Мартынов, Буданов, Черных, да многие! Это молодежь уходит. Квартиры
получили - теперь можно и в кооперативы - овощами, фруктами торговать... А
старые за места держатся...
- Пойдем с Мартынову... Поздоровкаемся...
И они направились в соседний цех.
Ещё издали Бельцин заметил сутулую фигуру старого мастера. Тот привычно
стоял у высокого ряда электролизников, смотрел на сверкающий расплав. На
голове у него была нахлобучена новенькая оранжевая каска, а из-под синей
спецовки выглядывала клетчатая рубашка, неуклюже подхваченная под воротник
темным галстуком. Бельцин вспомнил, что раньше на работу старик галстук не
надевал, по всей видимости сегодня нацепил по торжественному случаю, - ждал,
видно, надеялся, что не забудет его бывший ученик. Бельцин подошел к старому
мастеру и поздоровался - тепло, с душевностью.
- Здорово, Антон Палыч! - он осторожно привлек старика к груди,
похлопал его по сутулой спине. Потом отстранился, разглядывая.
- Здоров, Владимир Николаевич, - степенно отозвался старый мастер,
смущенно переступая с ноги на ногу. Бельцин снисходительно дернул тонким
ртом.
- Ну ты чего стушевался? Помню, помню я, как ты меня, молодого
специалиста натаскивал... Ну? Как здоровье? Как семья, как дети?
Старый мастер расплылся в довольной улыбке, - глубокие морщины веером