"Северна Парк. Лекарство от всего " - читать интересную книгу автора

x x x
Они не спали. Было слишком темно, чтобы различить подробности, но из
своего тайника в тени дерева Мария видела семь-восемь человек, сидящих у
ближайшего костра и разговаривающих друг с другом. Никаких отличий от сотен
других принимаемых индейцев. Измученные маленькие дети спроважены под
навесы. Взрослые останутся бдить неизвестные опасности вплоть до самого
рассвета.
Мария, невидимая, пригнулась в листьях и слушала. Пятьсот лет
изолированного существования популяции может означать неведомый диалект. Она
сможет разобрать слово-другое. Но доказательство проекта Хиллера может
оказаться в том, что она услышит, но не поймет. До конца ночи у нее есть
время решить, не лжет ли Н'Ликли, и если она решит, что он лжет, то утром
все как есть расскажет Хорасу. Она назовет ему точное название своей
призрачности и расскажет, что именно пообещал ей Н'Ликли. Хорас должен
понять.
Она сощурилась в голубоватый дымок костра. Тон разговора вокруг огня
повышался, переходя в спор. Молодой мужчина делал широкие, гневные жесты.
Что-то сверкало в его ухе, яркое, рубиново красное, и Марии показалось, что
она различила слово на тупи-гуарани, означающее пленников.
Напротив него удивительно старая женщина тыкала тростью утрамбованную
глину. Костер освещал ее почти нагое тело - высохшие груди и жилистые
мускулы - раскрашенное здесь и там желтыми полосами. И в ее ухе тоже
отсвечивало красным.
Старуха еще сильнее ткнула тростью, подняв тучи пыли. Пламя
подпрыгнуло, на мгновение дав Марии увидеть полдесятка старейшин с
заплетенными волосами и в перьях, в ушных раковинах у каждого сверкал
рубиновый огонек. Их древние лица фокусировались на несогласном молодом
человеке. А тот закричал, испустив стаккато гортанных высоких звуков, из
всех известных Марии языков бассейна Амазонки наиболее близких к китайской
опере. Старуха обеими руками сделала явственный отпускающий жест.
Сочувственный. Молодой человек вскочил на ноги и зашагал прочь. Старейшины
смотрели, как он уходит. Старуху освещал костер, никто не произносил ни
слова.
В темноте, окруженная москитами и густой, влажной жарой, Мария
выпрямилась из своего неудобного положения. Жуки заползли в ее носки. Левую
ногу свела судорога, она сдерживала дыхание, но чувствовала, как меняется ее
тело. Она становится прочнее и ярче, чем прежде. Ее жизнь в качестве
призрака закончилась. Прямо здесь. На этом самом месте. Ее невидимость и ее
изоляция. Ее старательно не зачатые, со сросшимися пальцами, дети-мутанты,
прятавшиеся в ее снах так много лет, плыли вокруг нее, рассеиваясь, словно
дым, и Мария ощущала деревья, почву, насекомых, ночных птиц - все вокруг -
полным жизни и надежды, положительного возрождения - в первый раз в своей
жизни.
Она встала на ноги, шатаясь от оптимизма, повернулась и увидела его.
Он смотрел на нее так же, как смотрели все. Она взглянула в ответ на
широко поставленные глаза и честный рот. Лицо, раскрашенное желтым, и яркие
перья попугая-макао. Рубиновая серьга в ухе вовсе не была украшением, а
крошечным цифровым устройством, помигивающее комбинациями цифр, шевелящихся
в такт дыханию. Она пыталась сказать себе, что он не тот, о котором говорил