"Краткая история древлеправославной (старообрядческой) церкви" - читать интересную книгу автора (Мельников Федор Евфимьевич)

Новые расколы.

Учреждение в Белой Кринице старообрядческой митрополии и восстановление в старообрядческой Церкви преемственного ряда древлеправославных епископов, имеющих на себе действительную Христопреданную, благодатную хиротонию, дали повод, независимо, однако, от них, новой, никоновско-синодальной церкви в России к прежним своим заблуждениям и новодогматствованиям прибавить еще три догматические ереси: духоборческую, люциферианскую и братоненавистническую. Все три - весьма нечестивы и богохульны.

Из всех существующих в мире церковных иерархий: римско-католической, греко-восточной, англиканской, болгарской, русской новообрядческой (с ее подразделениями на тихоновскую, сергиевскую, григориевскую, обновленческую, живистскую, содацкую, липковскую, автокефально-украинскую, единоверческую, и в эмиграции - антониевскую, евлогианскую и платоновскую) и других - единственно правильной и вполне канонической и благочестивой является только старообрядческая иерархия. При ее восстановлении были соблюдены все соборные и церковные каноны и постановления, все вековые предания, обычаи и примеры древней Церкви, все потребные чины и уставы. Это было поистине чудесное, святое и великое дело, соборное дело всей гонимой Церкви, подготовленное слезными молитвами и сердечными воплями к Богу миллионов пламенно верующих душ, измученных, истерзанных, кровью облитых и увенчанных вековыми страданиями.

Таковы ли другие иерархии?

Всем известно, какими преступлениями и заблуждениями изобилует римско-католическая иерархия. На римском папском престоле были периоды чудовищных преступлений[330], периоды безверных пап, периоды плутократии, порнократии, периоды двойных пап. В ряду пап была даже женщина, причем очень соблазнительного поведения. Этот факт в течение веков то отрицался, то подтверждался; в последнее время решительно подтверждается весьма основательными исследованиями[331]. Но, помимо этого, одно провозглашение римских пап выше Вселенских Соборов и даже непогрешимыми есть акт в такой решающей степени преступный, что одним им ниспровергаются не только все церковные каноны и установления Вселенских Соборов, но и самые эти Соборы. По самой природе своей и по духу, по принципам и по догматам римско-католическая иерархия есть не просто неканоническая, а противоканоническая и даже антихристианская.

Англиканская иерархия еще в большей степени антиканонична и недействительна. Во-первых, церковь англиканская выделилась из той же римско-католической церкви, совершив с ней раскол в XVI веке. Собственно англиканскую церковь создал английский король Генрих VIII (1509-1547 гг.): он был сначала ревностным католиком, но когда папа Климент VII не дал ему разрешения на расторжение его законного брака и на сожитие с другой женщиной, он сделался заклятым врагом католицизма и объявил себя самого главой англиканской церкви, ее непререкаемым властелином и высшим судьей в догматических и церковно-практических вопросах. Так возникла самостоятельная, независимая от Рима англиканская церковь. Во-вторых, она при следующих королях и королевах английских опротестантилась: отвергла седьмеричное число таинств, оставив лишь два - крещение и вечерю Господню, отказалась от верования в пресуществление Даров, отреклась от учения о Евхаристии как жертвы, отвергла призывание святых, иконопочитание, св. мощи и пр.: стала по верованиям сектантской. В-третьих, она, что самое важное, отвергла священство как таинство церковное, она признает его просто как видимую церемонию, так же, как оно признается у сектантов и у протестантов. Первый англиканский архиепископ Фома Краммер, от которого ведет свое преемство англиканская иерархия, был рукоположен в это достоинство в Риме, но при рукоположении скрыл свою тайную женитьбу. Он был чистейший протестант в душе; об этом неопровержимо свидетельствуют его собственные сочинения. Не веря в священство как в таинство церковное, в котором преподается власть на совершение священнодействий, он и не мог передать его своему преемнику Паркеру, от которого пошло дальнейшее бестаинственное и, значит, безблагодатное иерархическое преемство[332]. Вот почему даже римско-католическая церковь, очень снисходительная ко всем другим еретическим хиротониям, не признает англиканскую иерархию за действительную[333]. Так к ней относилась раньше и греко-российская церковь[334].

Греко-восточная иерархия за многовековое свое существование имела немало периодов долговременного господствования еретических епископов и патриархов на патриарших кафедрах, преимущественно на Константинопольской. Особенно продолжительны были периоды еретического преемства на святительских кафедрах во время господства на Востоке монофелитства, монофизитства и иконоборчества, что так ярко и многозначительно было отмечено на Седьмом Вселенском Соборе. После же покорения турками Константинополя и гибели Византийской империи (в 1453 г.) Константинопольским патриаршим престолом часто управляли недостойные лица, иногда явные еретики вроде Кирилла Лукариса, по суду даже самих греков, при сплошном нарушении многих церковных канонов[335].

Болгарская же церковь со своей самостоятельной иерархией и возникла антиканонически и революционно. Возникновение ее было продиктовано интригами и происками турецкого правительства, строившего козни на этом против России: "Это дар из рук нехристианского правительства", - по выражению одного православного писателя. Но еще до получения этого "дара" болгарская иерархия во главе с митрополитом Илларионом провозгласила было в декабре 1860 г. "соединение болгарского народа с римско-католической церковью". Потом уже, именно в 1870 г., она получила от турецкого правительства "фирман" на самостоятельное существование болгарской церкви с независимой от Константинопольского патриарха иерархией с водружением своего престола в Константинополе, рядом с патриаршим престолом. За все эти антиканонические попытки отделиться от греческой церкви болгарские иерархи, главные виновники в этом деле Илларион, Авксентий и Паисий соборне еще 24 февраля 1861 г. лишены всякого священного чина и прокляты, а также преданы "неразрешимому проклятию" и все те, кто будет иметь вместе с ними общение или "отдавать им почесть". Они, однако, продолжали архиерействовать и довели болгарский народ до раскола с греко-восточной церковью. 20 декабря 1868 г. болгарские архиереи "подали вселенскому патриарху формальное отречение от его духовной власти". Состоявшийся по сему поводу в сентябре 1872 г. в Константинополе собор греко-восточной церкви объявил болгарских епископов и митрополитов, как "водрузивших свой особый жертвенник и образовавших особое самочинное сборище", раскольниками и "чуждыми православной Христовой церкви", еще "прежде сего определения изверженных и отлученных от церкви". Такому же осуждению собор подверг и всех тех, кто будет иметь общение с этими схизматиками. Определения собора подписаны всеми восточными патриархами, как занимавшими в то время кафедры, так и бывшими раньше, и 32 архиереями[336]. Так образовался болгарский церковный раскол, доселе существующий, с самостоятельной болгарской иерархией.

Что же касается русской синодской иерархии, то антиканонический характер ее в такой степени всем известен, что об этом совершенно излишне говорить[337]. Весь двухвековой период ее существования был сплошным, непрерывным беззаконием: все церковные каноны, говорящие о соборах в церкви, об избрании, поставлении и перемещении архиереев, были отброшены и попраны. Всероссийский собор 1917-1918 гг. сделал было попытки установить канонический характер русской иерархии, но сама она вскоре же по закрытии собора разделилась, как мы выше заметили, на целый ряд разветвлений, между собою враждующих, друг друга осуждающих, проклинающих, извергающих, не признающих даже одно за другим никаких освящений, никакого иерархического достоинства, никаких чинов[338]. Такое положение остается пока неизменным. При восстановлении же старообрядческой иерархии, при учреждении митрополии в Белой Кринице не было нарушено ни одно церковное правило. Нужно видеть особый Промысл Божий в том, что к старообрядческой Церкви присоединился иерарх не от русской синодской церкви, а от греческой, Константинопольской. Несмотря на падение восточной церкви, на утерю ею истинного благочестия с давних времен, она все же больше сохранила в себе церковного духа, евангельской простоты и смирения, чем никонианско-петровская церковь и в особенности ее иерархия[339]. Это отмечалось не раз в многочисленной литературе по сему вопросу. В восточной церкви неизменно сохраняется трехпогружательное крещение, тогда как в России целые епархии (Киевская, Каменец-Подольская, на Волыни, Могилевская, Черниговская и др.) крестят обливательно. Константинопольские соборы не раз осуждали обливательное крещение как еретическое и недействительное. Это законополагает сама Кормчая греческая (Пидалион), а русская церковь с Петровского времени учит, что обливание равносильно трехпогружательному крещению. Греки перекрещивают римско-католиков как обливанцев, никониане принимают их с обливательным крещением. И так по многим пунктам вероучения и практики церковной расходятся между собою эти две церкви - греческая и русская. Восстановление иерархии в старообрядчестве заимствованием от русской синодальной могло бы вызывать большие сомнения - и догматические, и канонические. Теперь же нет для них никаких оснований и поводов.

Митрополит Амвросий принят был в "Церковь, избранную Богом", как именуют ее постановления апостольские[340], по единодушному решению многих старообрядческих Соборов, предварительно состоявшихся как в России, так и за границей[341], что требуется церковными канонами[342] . Самый акт присоединения был также соборне предрешен. Митрополит Амвросий не наскочил на чужой святительский престол (такового и не было в Белой Кринице) не захватил чужую епархию какого-либо епископа, не восхитил чужую паству, не действовал в данном случае в нарушение чьих-либо святительских прав или вопреки воле каких-либо благочестивых святителей или самой Церкви древлеправославной, его принявшей в свое общение. Он в точности выполнил требование 8 правила Первого Вселенского Собора, как его разъясняет знаменитый толкователь священных канонов, святейший патриарх Антиохийский Вальсамон[343]. Уйти от Константинопольского патриарха Амвросий имел право на основании 15-го правила Двукратного Собора, как и многих других требований св. Церкви[344] . При акте присоединения митрополит Амвросий был помазан св. миром. Это сделано в исполнение целого ряда канонов церковных: 8-го - Первого Вселенского Собора; 7-го - Второго Вселенского Собора; 95-го - Шестого Вселенского Собора; 1-го правила Василия Великого и других, требующих помазать святым миром приходящих от еретиков, если они и священные лица[345]. Чин принятия в Церковь был совершен над митрополитом Амвросием тоже во исполнение 52-го правила св. Апостолов[346]. Не может вызывать никакого сомнения и единоличное рукоположение митрополитом Амвросием себе преемника, епископа Кирилла, впоследствии заместившего его на Белокриницкой кафедре. Во-первых, потому что и апостол Павел повелевал своему ученику Титу одному рукополагать "по всем городам пресвитеров" (Тит., 1:5), под которыми древние толкователи священного писания (Златоуст, Феофилакт, Феодорит и др.) видят епископов, что видно и из самого послания апостола (Тит., 1:5-7). Во-вторых, при совершении чина посвящения в епископы рукополагает один только святитель, хотя бы ему сослужили десятки или сотни других епископов. В-третьих, нигде никакое правило не подвергает ни извержению, ни запрещению епископа за единоличное рукоположение. В-четвертых, Первый Вселенский Собор разрешил и одному епископу рукополагать в епископы (см. в толковании на 19-е его правило). В-пятых, в церковной истории было множество примеров единоличного рукоположения во епископы[347].

Присоединившийся к старообрядческой Церкви м. Амвросий никогда, нигде, ни от кого не состоял ни под судом, ни под запрещением, ни просто под каким-либо следствием или даже под каким-нибудь подозрением. Что особенно замечательно: даже после присоединения к старообрядчеству его не извергали, не запрещали и даже не судили ни Константинопольский патриарх, ни русский Синод. Никто. Конечно, их суд и осуждение, с точки зрения церковной, не имел никакого значения для старообрядцев. Однако этот беспримерный факт оставления митрополита Амвросия в покое действительно замечателен: ни до присоединения его к старообрядческой Церкви, ни после присоединения, ни при жизни его, ни по смерти - он никем не был ни осужден, ни даже судим. Это ясно свидетельствует о полной растерянности врагов старообрядческой иерархии.

И вот столь каноническую иерархию, такую благочестивую и беспорочную, русский Синод и архипастырство никоновской церкви, сами антиканоничные и беззаконные, не признают действительной: присоединяемых к ним от старообрядчества священнослужителей (епископов, священников, диаконов) принимают как простых мирян, как "мужиков", не имеющих на себе никакого рукоположения. На каком же основании это делается? В силу каких церковных канонов или какого догматического учения Церкви?

Ответы на эти вопросы и действия на их основании и создали новые ереси новой церкви.

I. Первый ответ, так называемый "миропомазанский", был прямо-таки ошеломляющим, просто невероятным, а основание для него и применение его к старообрядческой иерархии - явно кощунственно, духоборно, злостно еретично. "Помазали Амвросия раскольники миром и смазали с него всю хиротонию: он и превратился в простого людина, не имеющего права совершать никакого таинства церковного". Так отвечала вся миссионерская и богословская литература никоновской церкви[348]. Это странное догматическое верование есть, в сущности, откровенное бесстыдное неверие в силу Божественной Благодати, в силу своей же иерархии. Митрополит Амвросий, по признанию самой греко-российской церкви, был рукоположен в греческой церкви законно, вполне канонически, целым собором святителей во главе с Константинопольским патриархом, получил при этом хиротонию действительно преемственно-апостольскую, вполне благодатную, воистину Христову, со всеми присущими ей дарованиями, силой и властью. В этом не сомневаются даже самые коварные враги старообрядчества[349]. С такой именно хиротонией и прибыл митрополит Амвросий в Белую Криницу к старообрядцам. Но стоило тут какому-то, по признанию тех же врагов, "беглому попу" Иерониму только чуть-чуть помазать его "раскольническим миром", как в тот же момент от всей этой благодатной и Христопреданной хиротонии ничего не осталось, разрушилась она совершенно и окончательно, не осталось от нее даже следа какого-либо. В этом кощунственном неверии новой церкви в Божественную силу своей же преемственно-апостольской хиротонии заключается в то же время глубочайшая вера в сокрушительную силу "раскольнического мира" и в могучие действия, более чем чудотворные, "раскольнического попа". Законного и беспорочного святителя церкви в сане соборне поставленного митрополита с божественной хиротонией какой-то "никчемный попишка" (миссионерское определение) смог в один миг превратить в простого мирянина, без всякого посвящения. По канонам Церкви даже преступного епископа, заслужившего извержение из сана, может лишить такового лишь собор епископов, не менее как из двенадцати архиереев (12-е правило Карфагенского Собора), причем и после сего на нем все же остается апостольская "неизгладимая" печать священства, как догматически утверждают православные катехизисы и богословские книги. А тут какой-то "раскольнический поп" проявил великую, бесподобную и чудодейственную мощь, в один миг без какого бы то ни было собора превратив православного митрополита в ничто, стерев ("смазав") с него без остатка "неизгладимую печать священства". Столь огромную, полубожественную, разрушающую даже самую благодать, силу и власть исповедует никонианская церковь в "раскольническом попе" - и не в попе одном, а, главным образом, в том мире, которым он помазал митрополита, собственно, в одной лишь капле его. Если же принять во внимание, что старообрядческое миро, как мы отметили выше в своем месте[350], в течение более полутораста столетий разбавлялось маслом, почему миссионеры и архипастыри бывшей господствующей церкви считали его уже не миром, а простым маслом, а некоторые из них называли его кощунственно и в злую насмешку даже керосином, - если все это принять во внимание, то выходит, что никонианская церковь верует в бесподобную силу "раскольнического" масла и керосина, заключающуюся даже в одной капле подобной жидкости. Что может быть кощунственнее и нечестивее такого верования? А это закреплено не только в многочисленных миссионерских и богословских сочинениях, но и в целом ряде актов присоединения к никонианству и единоверию старообрядческих священнослужителей. Много было и есть на свете ересей всяких: уродливых, курьезных, смешных, диких, кощунственных, богохульных; но эта новая никонианская ересь превосходит их всех своею нелепостью, бессмыслием, кощунством и нечестием. Трудно даже подыскать ей название: она не просто духоборческая ересь (так как утверждает, что действия и сила Духа Святого в хиротонии уничтожаются одной каплей мира или масла), она - ересь материалистическая, идолопоклонническая, ибо признает необычайную силу за материальной вещью (каплей жидкости), уничтожающую действия даже Самого Бога (в апостольской преемственной хиротонии).

Это была первая ересь. Вторая бессмысленнее первой.

II. В древности (в IV в.) существовала ересь так называемая люциферианская (по имени ее основателя Люцифера, Налаританского епископа). Сущность ее обстоятельно раскрыта блаженным Иеронимом в сочинении "Разговор против люцифериан"[351]: люцифериане признавали, по выражению Иеронима, "иерея Божия в крестильне и не признавали его в алтаре". Они признавали крещение, совершенное в ереси (арианской), не перекрещивали приходящих к ним ариан; но хиротонию арианскую не признавали, требовали рукоположенных в арианстве епископов и священников перепоставлять. Крестит арианский епископ - это действие его признается; рукополагает - это действие его уже не признается. Это и значит: в крестильне - иерей, а в алтаре - мирянин (хиротония его отвергается). Эту нелепую, самоопровергающуюся ересь люцифериан и возобновила новообрядческая церковь полностью: крещение, совершаемое старообрядческими священнослужителями, признает и не перекрещивает старообрядцев, а самих священнослужителей отвергает (перерукополагает их). "Вы так жестокосерды, - говорит блаженный Иероним в обличение люцифериан, - и вместе так неразумно снисходительны, что давшего крещение считаете врагом Христовым, а принявшего - сыном. Мы же не противоречим себе: или принимаем вместе с народом и епископа, который делает его христианским народом, или, если не принимаем епископа, считаем необходимым отвергнуть и народ"[352]. Иероним высказал общепризнанное Вселенской Церковью отношение к еретикам: от каких еретиков она принимала крещенных, от тех принимала и рукоположенных. Если действительно крещение от еретического епископа, то действительно и его рукоположение в священный сан. Никонианская церковь отвергла это установленное Вселенскими Соборами отношение Церкви к еретикам и руководствуется в отношении к старообрядцам абсурдной ересью люцифериан. Но здесь эта ересь имеет более нечестивый смысл, чем в самом люциферианстве. Там было отрицание лишь еретической (арианской) хиротонии, а здесь, в новообрядческой церкви, новообновленная ересь заключается, наоборот, в веровании в силу раскольнической иерархической преемственности и в неверии в свою православную иерархическую преемственность и в свою православную благодать хиротонии. Повторяется "миропомазанная" ересь, только в обратном смысле: в той ереси "раскольничье" миро погубило православную хиротонию, а здесь "раскольническая" преемственность дает силу и благодать православной хиротонии. "Если бы Амвросий ушел, - разъясняют миссионеры и богословы новой церкви, - в такое общество еретиков или раскольников, например, католиков, ариан, несториан и т.п., в котором не прекращалась своя еретическая преемственность хиротонии, и он вошел бы в ее состав, то его рукоположения были бы действительными, на нем и на его преемниках сохранилась бы апостольская, благодатно-иерархическая преемственность: поставленные Амвросием епископы Кирилл и Аркадий были бы действительными епископами, как действительны римско-католические папы и остальные еретические епископы. Но так как м. Амвросий пришел в такое раскольническое общество, где не было своей, раскольнической, иерархической преемственности, то он и не мог с ней связаться, ибо если ее нет, то и его собственная, полученная в греческой церкви хиротония прервалась, погибла и поэтому поставленные им епископы остались простыми мужиками". Так утверждает и так верует новообрядческая церковь. Стало быть, силу и благодать иерархической преемственности она признает не за своей иерархией, не за той благодатной и Христопреданной хиротонией, которую м. Амвросий получил в греческой церкви и с которой присоединился в Белой Кринице к старообрядческой Церкви, а за раскольнической иерархией. Она верует в силу и благодать именно раскольнической иерархии. Свою же признают настолько слабой, ничтожной, что стоило м. Амвросию лишь присоединиться к старообрядчеству, как от его преемственности ничего не осталось: "...а еже рукоположение исчезает и погибает, - как обличал св. Иоанн Златоустый люцефериан. - Надобно одинаково стоять, - вразумлял он их, - как за веру, так и за благодать священства"[353].

Если на Амвросии осталось неразрушенным таинство крещения, то осталось также неразрушенным и таинство священства, и если от него действительно крещение, совершенное даже в расколе, то действительно и рукоположение там же. "Да, мы стоим за благодать священства, - отвечают миссионеры и богословы новой церкви, - но только за раскольническую и еретическую. Будь у раскольников своя преемственность епископов от Павла Коломенского, тогда и Амвросиева хиротония имела бы значение: он от них, от раскольнических епископов, засветился бы благодатью священства. А так как этой раскольнической или еретической преемственности не было, то Амвросиева хиротония, полученная в православной церкви, несмотря на ее благодатность и Божественное происхождение, решительно не имеет никакого значения"[354].

Ясно, что новая церковь верует по-новому и весьма нечестиво: источник благодатной преемственности иерархия признает в расколе и в еретическом обществе и в зависимости от нее признает действительность и своей иерархии в расколе. До такого дикого верования не доходили и древние еретики - люцифериане.

Но за одним нечестием тянется и другое, одна ересь рождает другую. И так создается целая цепь ересей и нечестия. Если старообрядческая иерархия не действительна, то все ее священнослужители не просто миряне, а самозванцы, узурпаторы, ложные архиереи и ложные священники. Так и именует их новообрядчество. В таком случае возникает вопрос: как же новообрядческая церковь принимает от лжесвященников, от самозванцев, святотатственно рядящихся в ризы, крещение за действительное - от фальшивомонетчиков принимает фальшивые монеты за полноценные? Или она сама фальшивомонетчица, сбытчитца и приимица фальшивых монет; или ее отношения к старообрядческой иерархии фальшивы, лицемерны, нечестны, и в этом случае она является фальшивотворницей. Если она действительную, благодатную, преемственно-апостольскую иерархию старообрядческой Церкви отвергает, то она ратоборствует против Духа Святого, против Христа, установившего Свое священство, против всей св. Церкви, всегда принимавшей такую иерархию и, стало быть, является церковью духоборческой, раскольнической, еретической. Если же и в самом деле старообрядческая иерархия самозванна, фальшива, ничтожна, то, принимая от нее св. крещение [в качестве] действительного, [новообрядческая церковь] является не только противницей вселенской Церкви, всегда отвергавшей крещение от самозванцев,[355] но вводит в свою среду некрещеных людей и затем поставляет их, некрещеных, в духовные саны, наполняя таким образом свою иерархию некрещеными лицами, тоже, значит, самозванцами, от которых нет и не может быть никакого таинства, никакой святыни. По верованию и утверждению древней Церкви, "Действия их хуже действий самых нечестивцев и свойственны одним демонам, которые преображаются во ангела света, не будучи им, и подделываются под действия Божий, будучи безбожниками и противниками Бога[356]. И в том и в другом отношении новой церкви к старообрядческой иерархии - и в отвержении хиротонии, и в принятии крещения - она является церковью действительно духоборческой, еретической, не чествующей. Такое же отношение ее основано на третьей ереси - братоненавистнической.

III. Это самая страшная ересь, затемняющая разум и совесть, честь и стыд. Новообрядческая церковь у всех почти раскольников и еретиков признает действительность и благодатность хиротонии и не подвергает их духовных лиц при присоединении вторичному рукоположению. В догматических и богословских книгах ее решительно утверждается, что еретики имеют у себя благодать рукоположения и преемственно-апостольскую хиротонию[357]. Признает она священную иерархию у католиков, англикан, армян у сирохалдейцев, мельхитов, даже у таких "сект" (миссионерский термин), как старокатолики и мариавиты, уже от римско-католической церкви отколовшихся, но сначала не имевших в своей среде епископа и уже после получивших иерархию от Римской церкви незаконным способом. Иерархию же болгарской церкви, ведущую начало от изверженных и отлученных от церкви архиереев, признает не только действительной и благодатной, преемствено-апостольской и Христовой, но и вполне православной и истинно благочестивой, не считаясь даже в этом признании с голосом всех восточных патриархий и всей восточной церкви. Признает она даже магометанских мулл, еврейских раввинов, языческих жрецов за духовных лиц и никогда не протестовала против наименования этих лиц иерархическими титулами в государственных законах о них. И только для старообрядческой иерархии она делает исключение, и только ее иерархических лиц не признает священными лицами и в законе о старообрядцах яростно настаивает, чтобы они не были поименованы своими священными званиями, в чем и имеет успех. Государственный Закон о старообрядческих общинах, прошедший через Государственную Думу и Государственный Совет 1909 г., в котором старообрядческие иерархические лица титулуются "наставниками" и "настоятелями", как именуются беспоповские "отцы духовные", будет служить вечным укором для нее[358].

Чем же объясняется, такое исключительное отношение новообрядческой церкви к старообрядчеству? Только вековой ненавистью ее к русским благочестивым людям. При рассмотрении в Государственной Думе поименованного закона, знаменитый думский лидер А.И. Гучков в своей блестящей речи напомнил членам Думы, в особенности же думскому духовенству, о положении старообрядцев на фронте во время русско-японской войны (1904 г.): "Вы знаете, что в рядах нашей армии в Маньчжурии было много старообрядцев, целые казачьи войска: уральское, кубанское, донское, наконец, сибирские корпуса считали в своих рядах немало старообрядцев, и эти старообрядцы, разумеется, честно исполняли свой долг, умирали на полях в сражениях, а многие их них ранеными попадали в наши госпитали. И знаете ли, что в то время, как поляк-католик, латыш-лютеранин, татарин-мусульманин и даже японец-буддист, умирая, получал последнее духовное утешение и напутствие от своих духовных лиц, знаете ли вы, что к старообрядцам их священники не допускались, ибо законом возбранялось допущение в госпитали и тюрьмы старообрядческих священников. Вы только подумайте об этом холодном бездушии, когда людей посылали на смерть за царя и отечество, а потом давали умереть как собакам"[359].

Гучков, как и множество других ораторов-депутатов, не смог убедить думское духовенство и так называемые "правые" партии голосовать за старообрядческий закон, они голосовали против. Вековая ненависть и тут восторжествовала. Во имя ее и на ее основе придумана кощунственная ересь о "смазании миром хиротонии". Она послужила причиной возобновления старой, давно забытой ереси люцифериан, она же создала исключительное отношение новообрядческой церкви к старообрядчеству. В течение двух с половиной веков всегда было так: всем религиям свобода - старообрядцам нет ее, все вероисповедания воздвигали на лучших улицах даже столичных городов свои церкви, колокольни, кирхи, даже мечети и синагоги - и только старообрядцам не разрешалось строить церквей ни в городах, ни в селах. Все религии имели право воздвигать на своих храмах свои символы: шестилучную звезду, полумесяц, петуха, и только старообрядцам не позволялось воздвигать св. крест восьмиконечный на своих молитвенных помещениях. Люди всех религий в России допускались на все государственные должности - и только одни старообрядцы не имели этого права. Духовенство всех существовавших в России исповеданий признавалось государством и именовалось в государственных законах присущим им званием, - и только единственной канонически безупречной иерархии старообрядческой в этом было отказано. Вот какую страшную, несокрушимую силу имела ненависть к старообрядцам, и повинна в ней именно церковь никонианская: она пропитана братоненавистнической ересью сверху донизу. Ничем иным, как именно ею, продиктованы все отношения церкви к старообрядческой иерархии. Исчезнет эта злая ересь, - создадутся тогда иные отношения к Белокриницкой иерархии: братские, любвеобильные, почтительные, вполне канонические и истинно церковные.