"Кирилл Партыка. Подземелье " - читать интересную книгу автора

возвращающаяся из областного центра с грузом канцелярско-бланочной
продукции.
Кто же такая? Наверняка, командировочная. Не чиновница и не
коммерсантка. Не тот имидж. Но что-то неуловимо знакомое чудилось Сергею в
облике дамочки. Он прикинул: что ж, очень даже похоже...
Репин, как истинный профессионал, терпеть не мог журналистов. Он их
просто не переваривал. Гоняясь за "жареным" и "чернухой", они ни черта не
смыслили ни в криминале, ни в борьбе с ним. А всякое сказанное тобой слово
умудрялись так переврать, что впору было либо хохотать до упаду, либо морду
бить. Если, конечно, не какая-нибудь очаровательная журналюшка...
Командировка по заданию редакции? Тра-ля-ля-ля шагать, тря-ля-ля-ля не
спать ради нескольких строчек в газете. Исследовав взглядом незнакомку,
Репин подумал, что неплохо бы по прибытии не потерять ее из виду.
Дверь со стороны взлетной полосы отворилась, и в барак вошел некто в
телогрейке, перепачканных машинным маслом "техсоставовских" штанах и
кирзовых сапогах.
Нечесаную шевелюру новоприбывшего венчала на удивление крохотная
шапчонка военного образца.
- Кто в Октябрьск, прошу на посадку, - возвестило сомнительного вида
должностное лицо.
Вскоре куцая цепочка пассажиров брела к нахохлившемуся у края летного
поля "кукурузнику".
Рыжеволосая проворно перебирала походными туфельками в затылок
кудлатому поводырю, и Сергей, глядя сзади на ее округлые, в меру подвижные
ягодицы, перекатывающиеся под тонкой тканью брюк, вдруг ощутил себя угрюмым
бобылем, день за днем остервенело мечущимся между работой и выпивкой. Он
глубоко вздохнул, сдерживая неожиданно подкатившую дурноту.
В салоне "кукурузника" по обеим сторонам вдоль бортов тянулись жесткие
скамьи.
От сидения на них моментально начинала деревенеть спина и ныла шея.
Сергею досталось место рядом с рыжей особой, и нельзя сказать, что это вышло
случайно.
Наконец по трапу поднялся замешкавшийся провожатый, проследовал к
пилотской кабине и отворил дверь. Там в кресле развалился другой такой же
субъект в ватнике и замасленных штанах. Провожатый угнездился в кресле перед
штурвалом, и тогда выяснилось, что это летчик.
Двигатель заработал, из двери пилотской кабины в салон повалил сизый
дым. Сергей опасливо отметил, что некоторые части летного оборудования
подвязаны алюминиевой проволокой, явно не предусмотренной конструкцией
аэроплана.
Однако от земли они оторвались благополучно, хотя знакомство с соседкой
пришлось отложить из-за поднявшегося грохота и лязга.
До Октябрьска тащились, как с повинной. Небесный тихоход жался к земле,
его тень путалась в верхушках кедров и лиственниц, которыми ощетинились
невысокие округлые сопки, разбегавшиеся из-под крыла во все стороны до
самого горизонта. С высоты ландшафт напоминал сплошь покрытое кочкой болото,
и если бы не яркое разноцветье осенней тайги, могло показаться, что
самолетик медленно скользит в нескольких метрах над нескончаемой марью.
Поблескивающая в падях серая гладь многочисленных речек и озер усиливала
этот обман зрения.