"Кирилл Партыка. Час, когда придет Зуев" - читать интересную книгу автора

вышел к его прибытию и никто не сошел с него во время короткой стоянки.
Искрящееся ватное одеяло снега, укрывшее перрон, оставалось гладким и
нетронутым. Его уродовали лишь две колеи, пропаханные сапогами друзей. Волин
потряс головой и украдкой ущипнул себя за ухо, желая убедиться, что это не
продолжение томительного дорожного сна. Мочка отозвалась болью, но вокруг
ничего не изменилось.
Когда Лобанов с лязгом распахнул массивную, подернутую инеем дверь
вокзала, Алексей еще раз огляделся по сторонам, а потом поднял голову.
Должно быть, тучи все еще не разошлись, потому что ни звезд, ни луны он не
увидел.
Вскоре выяснилось, что в этих краях железнодорожная станция - не самое
оживленное место: Полутемный, просторный, во всю высоту здания зал, на
уровне второго этажа опоясанный таинственной галереей, был тих и безлюден.
Посередине его выстроились в несколько рядов скамьи из гнутой фанеры, а
справа и слева тускло светились зашторенные оконца с надписями: "касса",
"справка", "дежурный по вокзалу". Быть может, когда-то здесь в очереди за
билетами толпились пассажиры, досаждали дежурному бестолковыми вопросами. Но
те времена давно миновали. По отчетливым признакам унылой заброшенности
нетрудно было догадаться, что тишина и безлюдье обосновались здесь давно и
надолго.
Оставив вещи на желтой скамье, изукрашенной корявой резьбой "памятных"
надписей, Волин и Лобанов обследовали зал и примыкающие к нему помещения,
подергали запертые двери, постучали в отгородившиеся шторами окошки касс, но
нигде не обнаружили ни одной живой души. Лобанов даже, повысив голос,
воззвал:
- Хозяева, ау-у!..
Хозяева не откликнулись. По полу, выложенному крупными истертыми
плитками старого паркета, тянуло сквозняком, старое деревянное здание чуть
слышно поскрипывало и вздыхало. На галерее Волину почудились чьи-то шаги, он
вздрогнул и задрал голову, но там, по-видимому, тоже просто гулял ветер.
Зато их собственная поступь раскатывалась по залу многоголосым эхом, которое
бормотало и перешептывалось под высокими сводами, подолгу не желая умолкать.
От этого Алексей нервно озирался и поеживался.
Вдруг Лобанов издал торжествующий крик и ринулся между рядами скамеек,
потому что в полутемном закутке его зоркому взгляду открылся
телефон-автомат.
- Щас ты у меня, Егорыч, проснесси, - приговаривал Сергей, срывая
трубку и накручивая диск, - щас ты из койки-то выпрыгнешь!
Волин, окрыленный надеждой, поспешил к приятелю.
На том конце провода отозвались почти сразу.
- Егорыч, ты?! - заорал Сергей так, что зал ожидания мгновенно
наполнился многоголосым уханьем и болботанием. - Спишь, лицо твое
неприятное! А мы тут припухаем!.. Что?.. Какой крематорий?! Я звоню на
квартиру. - Он зло ударил по рычагу. - Шутники! - И опять крутанул диск.
Потом отнял трубку от уха, недоуменно осмотрел ее, подул в наушник.
- Что еще опять? - нетерпеливо осведомился Волин.
- Сперва не туда попал, потом вообще тишина.
Лобанов снова набросился на аппарат. Но через несколько минут, едва не
обломив рычаг, повесил трубку на место.
- Нету связи. Кончилась.