"Владислав Пашковский. Пирамида Хаоса " - читать интересную книгу автора

"Черт бы побрал этих землян! - думал Розуел. - Всегда так, только
начнешь какое-нибудь по-настоящему грандиозное дело всей жизни - вмешаются,
растопчут и поставят тебя на самое поганое место какого-нибудь мусорщика.
Черт бы побрал их всех!"
- Подъем! - заорал дневальный.
С трехъярусных коек посыпались люди.
Отгоне натянул желто-коричневые штаны, такого же цвета легкую куртку,
затянул ремень и обул сапоги-ботинки, предварительно намотав портянки.
Поначалу многие надевали носки, но во время маршевых переходов носки
сбивались и натирали ноги. Слава Богу, что среди них оказалась пара
русских, которые научили пользоваться портянками.
- Стрр-оо-йся!
Дежурный оглядел строй суровым взглядом и пошел докладывать взводному.
Пока сержант докладывал, Отгоне украдкой оглядел строй. Карла еще не
было. Несколько дней назад он показал, кто чего стоит, и ему прострелили
обе ноги. Поговаривают, будто командование теперь сделает его инструктором
по рукопашному бою.
- Разойдись! - скомандовал сержант.
Отгоне взглянул на часы. До завтрака оставалось пятнадцать минут.
"Еще неизвестно, где лучше. - Розуел вспомнил изолятор, в котором
провел целый месяц. - И откуда они понабрали столько ублюдков? Надо двигать
отсюда к чертовой матери".


* * *

Из лазарета Карла направили прямо в изолятор. Изолятор располагался за
древним городом альбенаретцев, в котором самих альбенаретцев, по правде
говоря, уже давно не было.
Все это напоминало кошмарный сон. Сначала первый звездолет. Потом
объявление военного положения. Затем страшная бойня у Хуастонской башни.
Создание гигантской тюрьмы-изолятора и военной базы.
- Эй, салага, - обратился к Карлу здоровенный мужик заросшего вида. -
Сегодня у меня день рождения, - мужик нагло усмехнулся, - и я должен
получить подарок.
Карл добродушно улыбнулся.
- Твоего кольца, - мужик указал на безымянный палец Карла, - вполне
достаточно.
Карл продолжал улыбаться. Заросший театрально возмутился и вытащил из
кармана плазменный нож. Карл ударил заросшего ладонью в лоб и согнул руку с
ножом в болевом контроле.
- Я по-о-о-шутил. Я по-о-шутил, - застонал заросший. К ним подошел
охранник.
- А, это ты, триста двадцатый! А ну-ка отпусти этого парня. Карл
отпустил.
- Если еще раз попадешься... - пригрозил охранник. Вечером следующего
дня к камере Карла подошел заросший.
- Привет, Карл, это я, Нуолти, - сказал он дружелюбно, будто старому
товарищу.
- Здравствуй, Нуолти.