"Кэтрин Патерсон. Иакова Я Возлюбил " - читать интересную книгу автора

Я улыбнулась, гордясь своей предусмотрительностью, хотя вообще-то
послала меня к парому бабушка.
Из каюты вылезли еще две женщины с острова, а потом, к моему
удивлению, - мужчина. Обычно мужчины размещались на мостике, при капитане.
Правда, этот был старый и незнакомый. С виду он казался крепким, как моряк
или лодочник. Волосы под морской фуражкой были седые, густые и не очень
стриженные. Усы и борода - тоже белые, теплое пальто, хотя стоял апрель...
Нес он ну, этот... саквояж, наверное - тяжелый, потому что, поджидая, пока
сыновья капитана управятся с багажом и продуктами, он опустил его на землю.
Мама показала свои коробки, мы с папой осторожно поставили их на
тележку. Пришлось приспособить наклонно, боком, иначе бы они не влезли. Я
понимала, что идти придется медленно, а то, если споткнешься, вся улочка
будет в муке и крупе.
Искоса я разглядывала незнакомца. Принесли и поставили рядом с ним две
потертые сумки и небольшой чемодан. Теперь на него глядели все. Если не
думаешь здесь остаться, столько багажа не привезешь.
- Вас кто-нибудь встретит? - участливо спросил Ричард.
Незнакомец покачал головой, глядя вниз, на багаж. Чем-то он был похож
на заблудившегося ребенка.
- А жить вам есть где? - спросил Ричард.
- Да.
Незнакомец поднял воротник, словно хотел защититься от нашего
промозглого ветра, и нахлобучил фуражку по самые брови.
Теперь толпа на пристани просто подалась в его сторону. У нас было мало
тайн и сюрпризов, разве что погода. Ну, что ж это, чужой человек! Откуда он,
где он жить будет?
Мама коснулась меня локтем.
- Пойдем, - тихо сказала она, кивая папе. - Бабушка разволнуется.
Редко я так сердилась - уйти домой, когда тут такое творится! Но мы с
Каролиной послушались и, оставив позади загадочную сцену, поплелись по
усыпанной ракушками улочке, между изгородями домов. Идти рядом могли только
четыре человека. Ракушки мешали тянуть повозку, у меня даже в зубах
отдавалось.
У нас на острове так мало земли, что хоронили мы у дома, в садике. Тем
самым, идя по главной улице, мы шли между могилами предков. В детстве я не
обращала внимания, а постарше стала читать с умилением и печалью надгробные
надписи.


Мама, ты навек ушла.
Почему же не взяла
Дочку бедную с собой
В край небесно-голубой?
Может, ты нас разлюбила?
Может, ты нас позабыла?

Правда, чаще попадались стихи в методистском бравом духе:

Бог тебя поддержит,
Только не грусти,