"Джеймс Паттерсон, Эндрю Гросс. Шут " - читать интересную книгу автора

молитвой к Софи. И еще, помня о Робере, попросил Бога присмотреть за нами
обоими.
Но я знаю, что бежал, захваченный общим потоком наступающих. За нашими
спинами взлетели в небо тысячи стрел, но все они, ударившись о камень,
попадали вниз, точно безобидные детские прутики.
Сто ярдов...
В ответ на нас сверху обрушился настоящий град пущенных с башен стрел.
Я поднял щит, а они падали и падали, вонзаясь в щиты, пробивая доспехи.
Справа и слева, впереди и позади меня люди падали, пораженные в голову,
горло или грудь. Кровь била из ран, крики и стоны срывались с губ
несчастных. Но остальные бежали. Робер был рядом со мной. Я увидел, как
ворот достигла первая штурмовая команда. Наш капитан приказал следовать за
ней. Со стен полетели тяжелые камни и горящие стрелы. Люди кричали и
падали, придавленные к земле или пронзенные стрелами. Некоторые катались по
песку, пытаясь сбить охвативший одежды огонь.
Первый таран ударил в тяжелые ворота высотой в три человеческих роста
и отскочил от них, будто брошенный в стену камешек. Второй удар. Третий...
Пехотинцы бросали копья, но те падали на землю, не долетая до цели, а
сверху в ответ метали пики и изливали греческий огонь, расплавленную
горячую смолу. Те, на кого она попадала, вертелись как ужаленные, крича от
боли и стараясь сорвать вспыхнувшие туники. Другие, бросившись помогать
товарищам, сами попали под тот же огненный дождь.
То была настоящая бойня. Люди, откликнувшиеся на призыв от имени Бога
и проделавшие невероятно длинный и тяжелый путь, падали, как скошенные
колосья. На моих глазах бедняга Мышь получил стрелу в горло и, ухватившись
за древко обеими руками, рухнул на землю. На него тут же упал кто-то еще. Я
был уверен, что тоже погибну.
Робер уже заменил одного из наших у ворот. Тяжелый "бык" раз за разом
бил но воротам, но они не поддавались.
Отовсюду на нас сыпались стрелы, камни и расплавленная смола. Избежать
смерти можно было только чудом. Взглянув на стену, я, к своему ужасу,
заметил, как два здоровенных турка поднимают огромный чан с кипящей смолой,
готовясь вылить ее на головы таранящих ворота. В последний момент я прыгнул
и, оттолкнув Робера, вместе с ним покатился по земле. Зловонная черная
масса хлынула на наших солдат. Падая на колени, они вопили от невыносимой
боли. Люди корчились, рвали пальцами глаза и сдирали обожженную кожу.
Воздух наполнился страшным запахом паленой плоти.
Прижав Робера к стене, я огляделся. Наша армия несла ужасные потери,
вокруг в муках умирали люди. Никто уже не таранил ворота, и брошенные
"быки" валялись рядом с погибшими.
Как-то сам собой штурм обернулся беспорядочным отступлением. Услышав
сигнал трубы, солдаты поворачивались и устремлялись прочь от стен, а вслед
им, поражая на бегу, летели копья и стрелы.
- Пора и нам убираться отсюда, - крикнул я Роберу.
Мы вскочили и понеслись что было сил. Я молил только об одном: чтобы
стрела какого-нибудь сарацина не впилась в спину.
Тем временем крепостные ворота отворились, и из-за массивных створок
появились десятки размахивающих саблями всадников в тюрбанах. Они бросились
за нами с азартом преследующих зайца охотников, вопя как сумасшедшие:
"Аллах акбар!"