"Джеймс Паттерсон. Целуй девочек (Паук #2)" - читать интересную книгу автора

туда входить. По спине пробежал холодок. Сыскная паранойя! Может, да, а
может, и нет.
- Не возникай, - бросил через плечо Сэмпсон, - хоть раз в жизни.
Меня передернуло в леденящем ознобе. Я глубоко вздохнул. Мысль о звере в
человеческом обличье, которого я недавно помог упрятать за решетку, до сих
пор навевала кошмары. Я очень боялся, что в один прекрасный день он сбежит
из тюрьмы. Преступник, совершивший серию убийств и множество похищений,
уже побывал как-то на Пятой улице.
Так что же происходит в моем доме, черт возьми?
Сэмпсон не стал стучать в дверь или звонить в колокольчик, болтавшийся на
красно-голубых проводах. Он просто впорхнул внутрь в ритме вальса, как
будто бы это был его дом, что совершенно типично для него. Mi casa su
casa"Мой дом - твой дом (исп.)". Я вошел в собственный дом вслед за ним.
Мой малыш Деймон бросился в распахнутые объятия Сэмпсона, и Джон подбросил
его в воздух, словно тот ничего не весил. Дженни подлетела ко мне с
воплем: "Папулища!" На ней уже была пижама, и она пахла свежим запахом
талька после ванны. Моя маленькая девочка. Что-то в ее больших карих
глазах настораживало. А выражение лица заставило меня замереть.
- В чем дело, моя лапочка? - спросил я, водя носом по нежной теплой щечке
Дженни. Мы с ней страсть как любим целоваться носами. - Что стряслось?
Поведай своему папулище все беды и горести.
В гостиной я разглядел своих трех теток, двух невесток, единственного из
оставшихся в живых брата Чарльза. Тетки явно до моего прихода долго
плакали; лица у них распухли и покраснели. Им под стать была и невестка
Силла, а она не из тех, кто станет распускать нюни по пустякам.
Атмосфера в комнате была неестественной и гнетущей, как на поминках.
"Кто-то умер, - подумал я. - Кто-то из всеми нами любимых умер". Но все,
кого я любил, были здесь, на месте.
Мама Нана, моя бабушка, подавала кофе, чай со льдом и холодные куски
курицы, к которым, похоже, никто не притрагивался. Нана живет на Пятой
улице вместе со мной и моими детьми. По ее собственному убеждению, она нас
троих воспитывает.
К восьмидесяти годам Нана усохла примерно до пяти футов. Но она до сих пор
остается одной из самых выдающихся личностей в нашей столице, а я знаю
большинство из них - семейство Рейганов, Бушей, а теперь и Клинтонов.
Бабушка обслуживала гостей с сухими глазами. Я редко видел, как она
плачет, хотя человек она необычайно нежный и любящий. Просто она больше не
плачет. Говорит, что ей уже слишком мало отпущено времени в этой жизни,
чтобы тратить его на слезы.
В конце концов я вошел в гостиную и задал вопрос, упорно не дававший мне
покоя:
- Я рад всех вас видеть, Чарльз, Силла, тетя Тиа, но кто-нибудь может мне
объяснить, что здесь происходит?
Они все уставились на меня.
Я все еще держал на руках Дженни. У Сэмпсона повис на могучем локте
Деймон, его голова, словно волосатый футбольный мяч, торчала из-под мышки
великана Джона.
Нана заговорила от лица всех собравшихся. Еле слышные слова отозвались во
мне острейшей болью.
- Наоми, - тихо произнесла она. - Наша Липучка пропала, Алекс. - После