"Джеймс Паттерсон. Розы красные" - читать интересную книгу автора

- А папуля еще немного задержится у меня, - заявила Дженни. - Он весь
день работал, и я его почти сегодня не видела. - Она жестом поманила к себе
Нану, они крепко обнялись, и так стояли несколько секунд, не в силах
разжать объятья. Нана шепнула Дженни на ушко что-то, наверное, очень личное
и важное, и моя дочурка понимающе кивнула.
Затем Дженни подозвала к себе Дэймона:
- А теперь ты обними меня и поцелуй, - почти по-взрослому скомандовала
она.
Перед тем как уйти, Бабуля Нана и Дэймон еще долго махали Дженни
руками, посылали бесконечные воздушные поцелуи и обещали прийти завтра при
первой же возможности, при этом ободряюще улыбаясь. Дженни сидела на
кровати, щеки ее были мокрыми от слез: она одновременно смеялась и плакала
от избытка чувств.
- Мне это даже немного нравится, - призналась она Нане и Дэймону. -
Теперь я просто обязана быть всеобщим центром внимания и забот. Но скоро
все ваши волнения прекратятся, потому что я на самом деле стану врачом.
Кстати, начиная с сегодняшнего дня вы все можете начать называть меня
доктор Дженни.
- Спокойной ночи, доктор Дженни. Приятных тебе сновидений, - ласково
проговорила от двери Нана. - Увидимся завтра, дорогая моя девочка.
- Спокойной ночи, - повторил Дэймон и уже повернулся, чтобы уйти, но
неожиданно спохватился и быстро добавил: - Ах, да, чуть не забыл: спокойной
ночи, доктор Дженни!
После того как Нана и Дэймон, наконец, ушли, мы несколько минут просто
молча посидели с Дженни рядом. Я обнял ее за плечи. Мне показалось, что
долгая сцена прощания глубоко тронула нас обоих. Я сидел на краешке
больничной койки и держал свою дочурку так осторожно, словно она могла
расколоться, как самый тонкий фарфор. Так просидели мы с ней довольно
долго, потом о чем-то поговорили, но в основном молчали.
Я даже удивился, когда вдруг заметил, что Дженни уже крепко спит у
меня на руках. Вот только тогда слезы крупными каплями потекли у меня по
щекам.


Глава 36

Я оставался с Дженни в больнице всю ночь. Мне было грустно и страшно
одновременно. Никогда еще я не испытывал такого ужаса: он словно
превратился в живое существо и крепко стиснул мою грудь. Иногда я начинал
дремать, но сразу же просыпался. Временами я старался думать о банковских
ограблениях, чтобы переключиться хоть на что-то другое. Кто-то жестоко
убивал невинных людей, и мне это было знакомо и близко, как, впрочем,
наверное, и всем остальным людям.
А еще я думал о Кристине. Я любил ее и ничего не мог с собой поделать,
но я знал, что она уже приняла окончательное решение относительно нас
обоих. И здесь я тоже был не в силах что-либо изменить. Она не хотела жить
с детективом по расследованию убийств, а я, наверное, уже не мог стать
никем иным.
На следующее утро мы с Дженни проснулись около пяти часов. Ее палата
напоминала одновременно огромную плоскую крышу для принятия солнечных ванн