"Константин Паустовский. Дядя Гиляй" - читать интересную книгу автора

Константин Паустовский.

Дядя Гиляй

OCR: [email protected]


(В. А. Гиляровский)

Мы часто говорим "времена Чехова", но вкладываем в эти слова
преимущественно наше книжное умозрительное представление. Самый воздух этого
недавнего времени, его окраска, его характер, слагавшийся из неисчислимых
черт, все же потерян для нас. Наше поколение уже не может ощутить чеховское
время, как нечто совершенно понятное и органически цельное.
В качестве свидетельства о нем для нас остались история, искусство,
газеты и воспоминания. И немногие его современники.
Ничто не может дать такого живого представления о прошлом, как встреча
с его современником, особенно с таким своеобразным и талантливым, каким был
Владимир Александрович Гиляровский - человек неукротимой энергии и
неудержимой доброты.
Прежде всего в Гиляровском поражала цельность и выразительность его
характера. Если может существовать выражение "живописный характер", то оно
целиком относится к Гиляровскому.
Он был живописен во всем - в своей биографии, в манере говорить, в
ребячливости, во всей своей внешности, в разносторонней бурной
талантливости.
Это был веселый труженик. Всю жизнь он работал (он переменил много
профессий - от волжского бурлака до актера и писателя), но в любую работу он
всегда вносил настоящую русскую сноровку, живость ума и даже некоторую
удаль.
Не было, кажется, в окружающей жизни ни одного явления, которое не
казалось бы ему заслуживающим пристального внимания.
Он никогда не был сторонним наблюдателем. Он вмешивался в жизнь без
оглядки. Он должен был испробовать все возможное, научиться делать все
своими руками. Это свойство присуще только большим жизнелюбцам и безусловно
талантливым людям.
Современник Чехова, Гиляровский по характеру своему был, конечно,
человеком не тогдашнего чеховского времени. Его жизнь только по времени
совпала с эпохой Чехова.
Несмотря на закадычную дружбу с Антоном Павловичем, Гиляровский, как
мне кажется, внутренне не одобрял и не мог принять чеховских героев,
склонных к сугубому самоанализу, к резинъяции и разумиям. Все это было
Гиляровскому органически чуждо.
Гиляровскому бы жить во времена Запорожской Сечи, вольницы, отчаянно
смелых набегов, бесшабашной отваги.
По строю своей души Гиляровский был запорожцем. Недаром Репин написал с
него одного из своих казаков, пишущих письмо турецкому султану, а скульптор
Андреев лепил с него Тараса Бульбу для барельефа на своем превосходном
памятнике Гоголю.
Гиляровский был воплощением того, что мы называем "широкой натурой".