"Константин Паустовский. Письма (Собрание сочинений, том 9) " - читать интересную книгу автора

43

Дым папиросы совсем голубой. Так прозрачно и сонно. Так много грез,
так много углублепной тоски. Так нежна и любима моя Хатидже, смуглая, как
татарчата в Бахчисарае, вся в золотекосы, маленькая девочка в белом
capo-ter и белых ботинках, с обманными глазами. Я не верю твоим глазам. Они
слишком красивы, чтобы быть неизменными.
Если бы это не было только сказкой, я бы продал свою душу черту, как
Фауст, чтобы быть сейчас в Севастополе. Я смеюсь. Но когда мне остается
только смеяться...
Утро. Меня разбудили птицы. Сегодня я свободен, свободен весь день,
весь день я могу бродить и думать, сидеть в таверне около порта, где играют
в карты и кости, смотреть, как томится под зноем море и в окна заглядывают
ветви каштана. Думать о тебе.
"Весь в цвету сирени Севастополь. Солнечно и тихо, как в Аттике",- я
прочел недавно в газете эти строчки Дорошевича, того Дорошевича, что сидел
когда-то, еще в ноябре, в темной халупе, в Замирье, и пил со мной чай. За
окнами ходили солдаты и ржали лошади. Вялый луч прожектора бродил в жутком,
беззвездном небе. Мы говорили о России, о нищей России, в которой так
лихорадочно стремление к совершенствованию, где мысль и надежда так сильны.
Когда я провожал его, он крепко пожал мне руку и сказал о том, что хотел бы
быть теперь молодым.
Слушай, Хатидже. Напиши мне, когда окончатся занятия в твоем училище?
Ты мало пишешь, и я не знаю, радоваться ли этому или печалиться.
Маруся Зеленцова говорит, что "Катериночка, когда что-нибудь неладно,
становится очень нежна, заботлива, часто пишет".
Больно, когда на столе нет конверта. Я возвращаюсь с заводов, я рвусь
домой.
На заводах - бестолочь. Бельгийцы так далеки по своей грубости и
невежеству от образа "веселой Фландрии и Бельгии". В Таганроге все люди
какие-то мелкие, аристократия здесь приказчичья, много "хорошеньких", но
нет красивых лиц. Студентов много, но, когда спросишь их об Уайльде, они
хлопают глазами. Не знают. Читают Вербицкую и Баркова. В богатой Чеховской
библиотеке - двести подписчиков. О Чехове многие даже не знают. "Да,
кажется, был такой... На Чеховской улице у него дом..."


44

О призыве, о сроках, о возможности удрать отсюда напишу немного позже.
Менаду прочим, на троицу приедет тетя.
Привет Клавдии Андреевне, немного "тургеневской", морю, сирени, твоей
комнате.
Кот.

Е. С. ЗАГОРСКОЙ

1 мая 1916 г. Таганрог