"Чезаре Павезе. Прекрасное лето " - читать интересную книгу автора

колено, и смотрел в одну точку.
- Тут нет Амелии?
- Это же не кафе, - сказал Родригес.
Джиния, стоя на пороге, смотрела на Гвидо. Он заложил руки за спину и
прищурил глаза.
- Раньше сюда не приходили все эти девушки, - сказал он. - Это ты их
приваживаешь?
Джиния опустила голову, но она поняла по его голосу, что он не
сердится.
- Входи же, - сказали ей, - не валяй дурака.
Никогда в жизни Джинии не было так хорошо, как в этот день. Она боялась
только, что придет Амелия и все испортит, но время шло, а Амелия не
приходила, и Гвидо с Родригесом все спорили, и иногда Гвидо, смеясь, смотрел
на нее и говорил: "Скажи ему, что он остолоп". Спор шел о живописи, и Гвидо
говорил с жаром, повторяя, что краски есть краски. Родригес, который
по-прежнему сидел, обхватив колено руками, упрямо возражал ему, а порой
отмалчивался или ехидно смеялся, пуская петуха. Смысл разговора был ей
непонятен, но, когда Гвидо говорил, его было приятно слушать. В голосе его
чувствовалась сила и увлеченность, а когда Джиния смотрела ему в глаза, у
нее перехватывало дыхание.
На крышах домов еще догорало солнце, и Джиния, сидя у окна, переводила
взгляд с неба на художников и видела в глубине студии красную, как гранат,
портьеру и думала о том, что хорошо было бы, спрятавшись за ней потихоньку
ото всех, следить за кем-нибудь, кто думал бы, что он один в комнате. В эту
минуту Гвидо сказал:
- Что-то холодно. У нас еще есть чай?
- Есть и чай и спиртовка. Только к чаю нет ничего.
- Сегодня чай приготовит Джинетта, - сказал Гвидо, поворачиваясь к
ней. - Спиртовка там, за портьерой.
- Лучше бы она сходила купить нам печенья, - сказал Родригес.
- Ну нет, - ответила Джиния. - Вы мужчина, вы и идите.
Гвидо и Родригес возобновили разговор, а Джиния тем временем нашла за
портьерой спиртовку, чашки и коробку с чаем, поставила вскипятить воду и
сполоснула чашки под умывальником. За спиной слышались голоса художников, но
в этом темном закутке, едва освещенном язычком пламени, она чувствовала себя
как в пустом доме, где царит тишина и можно спокойно собраться с мыслями.
При этом свете еле видно было неубранную постель в узком закоулке между
стеной и портьерой. Джиния представила себе лежащую на ней Амелию.
Выйдя из-за портьеры, она заметила, что Гвидо и Родригес с любопытством
смотрят на нее. Джиния, уже снявшая шляпку, откинула назад волосы и взяла с
подоконника большую тарелку, всю испачканную красками, точно палитра. Но
Гвидо поймал ее взгляд и, поискав в ящиках, протянул ей чистую тарелку.
Джиния поставила на нее еще мокрые чашки, потом вернулась к спиртовке и
заварила чай.
За чаем Гвидо рассказал ей, что эти чашки подарила ему одна девушка
вроде нее, портрет которой он писал.
- А где же этот портрет? - спросила Джиния.
- Это же была не натурщица, - со смехом ответил Гвидо.
- Вам долго еще служить в солдатах? - сказала Джиния, потягивая чай.
- К огорчению Родригеса, через месяц я буду свободен, - ответил Гвидо.