"Петр Андреевич Павленко. Счастье" - читать интересную книгу автора

планами выше головы.
- Это вы своего Корытова благодарите. В хороших руках план - дело
необходимое.
- Вам-то хорошо, которые без плана: дачу возьмете, сад при ней;
глядишь, три яблони - и те, слава богу, каких-нибудь полторы-две тысячи за
лето дадут. Вам можно критику наводить.
- Вы что же думаете, я фруктами торговать собираюсь?
- Все так делают...
Он промолчал. Женщина не продолжала разговора. Улица, круто поднявшись
выше старых садов, стала светлее, просторнее. Далеко впереди мелькнул
расплывчатый огонь костра.
- Вы, значит, вдовый, - произнесла женщина. - Ну, дело поправимое, -
сказала она с шутливой иронией. - Нынче не смотрят, что старый, давай
любого.
Его неприятно кольнуло, что слово "старый" она отнесла к нему как
что-то бесспорное.
- А вы вдовая, незамужняя? - спросил он, готовясь ответить ей первою
пришедшей на ум колкостью, и почувствовал, как дрогнула ее худая и тонкая
рука с маленькими, грубыми, точно припухшими пальцами.
- Не знаю, - сказала она. - То ли вдова, то ли брошенная. Муж в
Севастополе был. Три года ни слуху, ни разговору. Даже "похоронки", и той не
прислали.
Долго шли молча.
- Вот ваш колхоз. Счастливо! Мне - в сторону, - услышал он наконец, и
легкая рука спутницы отделилась от него. Белое пятно куртки ушло вправо и
вверх.
- Спасибо вам!
- Ничего, не стоит...
На небольшой площади городской окраины, считающейся почему-то уже
деревней, и в настежь раскрытых дверях магазинов, и на тротуарах, во дворах
и среди улицы, на узлах, сундуках, корзинах, и прямо на земле сидели и
лежали прибывшие с вечерним пароходом люди.
Что-то беспорядочное было в облике этого случайного лагеря. Такая
бестолочь бывает в коллективах, внезапно возникших, без ясно видимой цели.
"Как в окружении, - мелькнуло у Воропаева. - Никакого порядка, никакой
дисциплины".
Действительно, народ не отдыхал, хотя на дворе стояла ночь, но и не был
занят определенной работой, а тревожно бодрствовал, как на пристанях или
вокзалах, когда сквозь сон сторожат прибытие и отбытие всех пароходов и
поездов, чтобы - неровен час - как-нибудь не проспать своего. Тут одни
разогревали пищу, другие кормили измученную скотину, третьи беззаботно пели,
а четвертые стояли толпой, кого-то поджидая.
Воропаев спросил, где председатель колхоза.
Ему указали на рослого красавца с пустым левым рукавом гимнастерки,
орденом Красной Звезды и медалью за Севастополь, разговаривавшего со
стариком в морском бушлате. Они махали друг на друга зажженными фонарями, о
чем-то споря. Воропаев, не теряя их из виду, присел к костру.
Ужасно хотелось вытянуться - не просто лечь, а именно вытянуться - и
заснуть. Но если нельзя было спать, он хотел бы тогда уж поесть. И как
следует. По-фронтовому. Но развязывать рюкзак на виду у людей ему показалось