"Сергей Павлов. Мягкие зеркала (Лунная радуга, Книга 2)" - читать интересную книгу автора

Ковер повторил неприятное шевеление. Усевшись, Андрей ощутил
последнюю судорогу кресла, подумал: "Гармония между вещами и человеками".
Ударом пальца о край полусферы заставил ее распахнуться: раскрылась
подобно бутону нимфеи. Приятный сюрприз: в хрустальном вазоне живая ветка
расконсервированного багульника. Не успел он наполнить бокал кумысом -
тишину под сводами грота разогнали прозрачные, как весенняя капель, звуки
клавира Гайдна. Завтрак был сервирован хрусталем алмазной огранки. Давно
бы так. Металл надоел... О, салат из омаров!
- Тринадцать-девять, будь любезен.. окно.
(Хрусталь, омары и Гайдн располагали к некоторому изяществу манер.)
Лунный блеск таежной поляны угас - за пределами грота распахнулась
звездно-черная пропасть.
В стекловидных толщах диковинно вогнутых деталей интерьера каюты
потекли ручьи рубиново-красных огней (в спальне - медово-оранжевые). Будто
сидишь в огненной полости раскаленного до свечения кварцевого массива. И
будто бы свежесть воздуха объясняется тем, что открытая в звездную
бесконечность сторона этой полости пропускает сюда космический холод.
Под прямым углом к траектории орбитального радиус-хода ничего, кроме
звезд, не было видно. Андрей пил кумыс и смотрел, как драгоценный ковш
Большой Медведицы медленно заваливался вверху дном. Ось этого
медлительного, малозаметного для глаза переворота проходила через крайнюю
звезду ковша - Дубхе (сегодня как и вчера, она держалась у левого среза
окна-экрана). Парадокс профессии космонавта: чаще всего имеешь дело как
раз с неподвижными звездами. Во время крейсерского хода практически полная
неподвижность звездной сферокартины утомляет молодых пилотов-стажеров
больше, чем все остальное, - шестичасовое однообразие крейсерских вахт они
пытаются скрасить разными способами. Он старался не вмешиваться. Сами
должны усвоить: любые способы бесполезны. Кроме одного: ни на минуту не
терять ощущения скорости. Но для этого надо родиться пилотом.
Три коротких гудка. Андрей поднял глаза на часовое табло: девять утра
корабельного времени, смена орбитальных вахт.
- Тринадцать-девять. Пилотажную рубку. Без обратной видеосвязи.
Бокал в руке вспыхнул радугой искр - перед столом возникло яркое
стереоизображение двух пилотов-стажеров. Тяжелая экипировка (золотистые
панцири противоперегрузочных костюмов и шлемы) делала парней похожими на
крабов, угнездившихся в малахитовом футляре ложемента-спарки. У обоих позы
и выражения лиц одинаковы, в главах любопытство, рты приоткрыты. Андрей
усмехнулся: Титан произвел на молодежь сильное впечатление. По лицам,
шлемам и панцирям ползли багровые отсветы. Да, красочный лик Титана
способен потрясти кого угодно. Тем более на сфероэкране как бы распахнутой
в пространство пилотажной рубки.
- Вахта, связь.
Глаза вахтенных метнулись по сторонам в поиске изображения
говорящего. Ложемент-спарка, блеснув наклонными цилиндрами амортизаторов,
моментально совершил на поворотном круге полный оборот для обзора.
Секундное замешательство. Привыкшая к видеосвязи молодежь чуточку
растерялась:
- Пилотажная рубка "Байкала", вахта радиус-хода..
- На вахте?
Узнали голос - и едва ли не хором: