"Сергей Павлов. Амазония, ярданг Восточный" - читать интересную книгу автора

- Конкретнее, - потребовал Адам. - Что значит "не в себе"? Умом
тронулась? Или, может быть, навеселе?
- Может быть...
- Спирт у тебя на буровой имеется? - тихо спросил Адам. - Эй,
старший прораб буровых работ, я тебя спрашиваю.
Я словно опомнился. Обвел взглядом стены, чтобы легче было взять
себя в руки. Процедил:
- Навеселе, говорите?
Женя Галкин неуверенно развел руками. Можаровский пристально
смотрел на меня.
- Ну вот что, - сказал я, чувствуя неприятное натяжение кожи на
собственных скулах. - Я больше трех лет с ними работаю и уж как-нибудь
каждого знаю. Кстати, Песков и Карим Айдаров - друзья. А насчет
Светланы Трофимовой... это вы бросьте! За такое я ведь... и врезать
могу.
Я поднялся. Галкин неуверенно отступил. Главный диспетчер, обратив
ко мне побагровевший затылок в завитках рыжих волос, повел рукой над
пультом сектора Амазонии. Красиво повел, музыкальной рукой маэстро над
мануалами органа в старинном соборе. В Воскресенском, скажем, соборе
музейного городка Новый Иерусалим. Великое Внеземелье, даже не знаю, в
какой точке эклиптики сейчас этот Новый Иерусалим!
- А вот сюда, старший прораб, взглянуть хочешь? - прошипел маэстро
Адам, и от мерзкой его интонации глаза мои непроизвольно сузились, а
кожа на скулах натянулась до хруста. - Сядь, разговор не окончен.
Сектор Амазонии ожил: организованно вспыхнули и погасли командные
группы светосигналов. На экране сменилась картинка. Я узнал интерьер
бурового зала, сел. И вовремя.
В глубине, как всегда, хорошо освещенного рабочего зала нашей
Р-4500 белели накрытые цилиндрическими кожухами громоздкие барабаны
для проходческих шлангов, лоснились блеском инструментальной стали
аккуратно укрепленные на стендах буровые наконечники, мигали табло
температурного и газового контроля. Я перевел взгляд ближе - на устье
скважины. Точнее, на агрегат обеспечения герметизации забитого в устье
скважины обсадного стакана. Проходческий шланг глянцевым телом питона
свисал с желобчатого обода верхнего блок-балансира и, плотно обжатый
сальником гермокольца, исчезал в направляющей, откуда начинался его
четырехкилометровый путь по вертикали в промерзшие недра планеты. Двух
секунд мне было достаточно, чтобы понять: проходки нет, буровая
простаивает. О том же свидетельствовала индикация бурового процесса: в
левом нижнем углу экрана светились нули. А в правом - рдела
расползшаяся на серебристом полу рабочего зала глянцевитая лужа...
Уяснив наконец, что собой представляет эта ужасная лужа, я
беспомощно оглянулся. Галкин ушел. Главный все так же сидел на
коробке, но смотрел куда-то в сторону от экрана. Они уже это видели.
Вот, значит, в чем дело...
Словно желая подчеркнуть масштабы несчастья, кто-то оставил возле
кошмарной лужи залитый кровью халат. Когда я увидел этот халат, мне
показалось, будто вокруг меня внезапно исчез воздух - дышать стало
нечем. Что ж это она, говорила: "Песков Айдарова чуть не убил"?! Судя
по размерам лужи, Песков Айдарову голову оторвал, не иначе...