"Йен Пирс. Перст указующий (часть 2) " - читать интересную книгу автора

- Ничего, - ответила она просто. - Вскоре после этого они уехали, и
больше я его не видела. Несколько недель спустя пришло письмо из Дила с
известием, что он должен ненадолго покинуть страну, но скоро вернется. Как
ты знаешь, он не вернулся. Никогда.
- А этот человек? Этот Нед?
Она покачала головой:
- Он так и не приехал. И никакого пакета я не получила.
Хотя я не добился от матушки ничего, что могло бы помочь доктору
Уоллису, ее рассказ оказался приятной неожиданностью. Я не ждал, что она
настолько осведомлена, и обратился к ней только на всякий случай. Как ни
печально сыну признаваться в подобном, но мне становилось все труднее
соблюдать с ней учтивость, настолько она предалась своей родне, которая
оказывала уважение моему отцу только пока он был богат.
Нет, в Варвикшир я отправился совсем с иной целью - я хотел
ознакомиться с бумагами, касающимися моего поместья в Линкольншире, и
узнать, когда я смогу вступить во владение им. Я знал, что дело это
сложное - батюшка много раз предупреждал меня об этом. К тому времени,
когда война разгорелась, а его доверие к королю начало ослабевать, он,
памятуя о том, что опасности подвергается не только его жизнь, что гибель
угрожает всей семье, принял надлежащие меры. И заключил соглашение, которое
должно было ее обезопасить.
Короче говоря, следуя только что возникшему в стране способу, он
вверил свою недвижимость попечению с правом пользования для него, а после
его кончины - и для меня. Составленное тогда же завещание назначало моего
дядю его душеприказчиком, а сэра Уильяма Комптона - моим опекуном, и ему же
было поручено надлежащее распоряжение и движимостью, и недвижимостью.
Выглядит очень сложно, но в наши дни любой, кто владеет собственностью,
превосходно в этом разберется, так как такая уловка стала обычной для
ограждения семьи от опасности. Однако тогда обо всем этом никто и слыхом не
слыхал: нет ничего сравнимого с гражданскими беспорядками для разорения
людей и обогащения крючкотворов.
Попросить показать мне бумаги я не мог, так как они хранились у дяди,
и надежды на то, что он исполнит мою просьбу, не было никакой. Да я и не
хотел показывать ему свой интерес из опасения, что он их уничтожит или
изменит что-нибудь в свою пользу. Я не собирался допустить, чтобы дядя меня
облапошил, что было для него второй натурой.
И вот ночью, убедившись, что все уснули, я осуществил свое намерение.
Кабинет моего дяди, где он занимался делами и принимал своих управляющих,
нисколько не изменился с тех дней, когда он вызывал меня туда и поучал, как
вести себя богобоязненно. Я прокрался по коридору, дверь открыл с великой
осторожностью даже прежде, чем вспомнил, что ее скрип способен поднять на
ноги весь дом. Приподняв свечу, я увидел крепкий дубовый стол, где каждый
Михайлов день раскладывались счета, и стянутые железными обручами ларцы, в
которых хранились расписки и другие важные бумаги.
"Трудновато с ними справляться, а? Но не тревожься, когда настанет
твой черед заниматься ими, тебе уже все будет понятно. Просто помни золотые
правила владения собственностью: никогда не доверяй своим управляющим и
никогда не требуй лишнего со своих арендаторов. Иначе понесешь убытки". Я
помню, как батюшка сказал мне это в мои пять или меньше лет. Я зашел в его
кабинет в Харланд-хаусе, потому что дверь была открыта, хотя и знал, что