"Джон Д.Пирс. Инвариантный" - читать интересную книгу автора

Итак, я был у Грина и имел в своем распоряжении це-лое утро. Грин, как
всем известно, ест три раза в день, а в перерывах между едой к нему
допускается только один посетитель. Я испытывал к нему чувство благодарности
и симпатии, но все же был несколько не в своей тарелке. Мне хотелось
поговорить с ним о том, что ближе всего его сердцу. Разве это не
естественно? Я записал и эту часть нашей беседы, но не стал ее публиковать.
В ней нет ничего нового. Возможно, она тривиальна, но для меня она значи-ла
очень много. Разумеется, это глубоко личное воспоминание. И все-таки мне
кажется, что и для вас это будет небезынтересно.
- Что послужило толчком к вашему открытию? - спросил я его.
- Саламандры, - ответил он без тени сомнения, - саламандры.
Отчет о его опытах, связанных с полной регенерацией тканей, как
известно, давно опубликован. Сколько тысяч раз Грин повторял свой рассказ?
Но клянусь, в моей запи-си есть некоторые отклонения от опубликованного
отчета. Всетаки число возможных комбинаций практически бесконечно! Но каким
образом явление регенерации оторван-ных конечностей у саламандр навело его
на мысль о пол-ной регенерации частей человеческого тела? Почему бы, скажем,
не добиться того, чтобы на месте зажившей раны появился не шрам, а точная
копия первоначальной ткани? Как при нормальном метаболизме добиться
регенерации тканей, причем без изменений, происходящих при старе-нии
организма? Как в точности восстановить первоначаль-ную форму, и притом
всегда и во всех случаях? Вам демонстрировали это на животных при
прохождении обязательного курса биологии. Помните цыпленка, у которого с
помощью метаболизма замещаются ткани, но они всегда остаются неизменными,
инвариантными? Страшно пред-ставить, что то же самое может быть и у
человека. Грин выглядел молодо, он казался моим ровесником. А ведь он
родился в двадцатом веке...
Рассказав о своих опытах, включая и последнюю при-вивку, которую он
сделал накануне вечером самому себе, Грин стал пророчествовать.
- Я уверен, - сказал он, - что действие препарата будет вечным.
- Да, доктор Грин, - заверил я его, - действительно, это так.
- Не к чему торопиться, - заметил он, - прошло слишком мало времени...
- А вам известно, какое сегодня число, доктор Грин? - спросил я.
- Одиннадцатое сентября тысяча девятьсот сорок третьего года, если вам
угодно, - ответил он.
- Доктор Грин, сегодня четвертое августа две тысячи сто семидесятого
года, - сказал я ему серьезно.
- Бросьте шутить, - сказал Грин, - если бы так бы-ло на самом деле, я
был бы одет иначе, да и на вас была бы другая одежда.
Разговор зашел в тупик. Я вынул из кармана коммуникатор и начал
демонстрировать прибор, показав напоследок объемное изображение со
стереозвуком. Грин наб-людал за моими манипуляциями со все возрастающим
удивлением и восторгом. Сложное устройство, но человек эпохи Грина мог
ожидать от будущего такого развития электронной техники. Казалось, Грин
забыл о разговоре, из-за которого мне пришлось достать коммуникатор.
- Доктор Грин, - повторил я, - сейчас две тысячи сто семидесятый год.
Мы в двадцать втором веке.
Он растерянно оглядел меня, но уже без недоверия. На его лице отразился
ужас.
- Несчастный случай? - спросил он. - У меня выпа-дение памяти?