"Владимир Печенкин. Мустанг против Коломбины " - читать интересную книгу автора

такой! Завтра он к нам придет, ладно?
Красоты в Валерке родители не усмотрели, ума тоже не заметили. На
семейном совете под всхлипы бабушки все же произнесены были расхожие слова:
"Им жить-то".
Юная семья поселилась у Жуковых. Старшие приняли зятя с интеллигентной
терпимостью, старались не вмешиваться в дела молодых. Очень скоро Света
забеременела, все озаботились, чтобы ее не волновать, исполнять желания.
Впрочем, муж Валерка время от времени убегал в компанийки один, возвращался
поздно и навеселе. Света взрывалась скандалом, родителям приходилось до
утра слушать брань из комнаты молодых, причем дочка выкрикивала такие
выражения, что Екатерина Матвеевна в ужасе закрывалась одеялом с головой, а
Дмитрий Максимович еле сдерживался, чтобы не нарушить политику
невмешательства. Утром обычно проходили собеседования: матери с дочерью,
отца с зятям. На некоторое время восстанавливался мир, как солнечная погода
после вихря с градом.
Родился у Жуковых внук. Бури утихли, воцарилась в семье умилительная
благодать. Тут как раз и подоспело предложение о загранкомандировке на два
года. Зять Валерка взирал на тестя с почтением, просил привезти японский
видеомагнитофон. Светлана млела от перспективы поехать с родителями "за
бугор". Бабушка растерянно всплескивала руками.
Уехали. Туда и оттуда шли хорошие письма. Оттуда - просьбы вести себя
хорошо. Туда - просьбы не забыть японский "видик", дубленку, кассеты,
сапожки.
Вдруг - телеграмма о тяжелой болезни бабушки. Жуковы срочно прилетели
в Шиханск. Аксинью Тимофеевку в живых не застали. Молодую семью нашли в
стадии полураспада. На девятый день после бабушкиной смерти, на поминках,
зять Валерка сильно перепил. Светлана тоже была на взводе, учинился такой
ночной скандалище, перешедший в драку, что Дмитрий Максимович запоздало
уразумел: терпимость не самое лучшее средство против пьянства и глупости.
Взбешенный, без стука распахнул он дверь в комнату молодых. Валерка бил
наотмашь дико визжащую супругу. Дмитрий Максимович схватил зятя за руку,
тот ударил и его, Светка с бранью вцепилась мужу в длинные полосы... В
дверях плакала и причитала Екатерина Матвеевна. Зятя изгнали общими
усилиями. Распад семьи состоялся.
С тяжелым сердцем уехали Жуковы снова за рубеж: начальство дало понять
Дмитрию Максимовичу, что расторгать контракт было бы нежелательно.
Екатерина Матвеевна, не связанная контрактом, одна оформила отъезд на
родину. За те недели, что ее не было дома, Света успела бросить работу в
заводской лаборатории, завести охламона-любовника и еще с полдюжины
"друзей". Пришлось матери в одиночку воевать с этим наглым, нетрезвым,
вороватым сбродом, вдобавок и с дочерью. Да еще ходить на работу в
лабораторию, в детский комбинат за внуком, в магазинные очереди, очень
обременительные после заграницы, в детскую поликлинику - внук здоровьем
слаб и с пеленок нервен. И еще писать мужу благополучные письма, чтобы не
расстраивать. Но Екатерина Матвеевна надеялась, как многие слабохарактерные
родители, что все само образуется, без помощи со стороны, без крутых мер.
Дочь пропадала где-то по нескольку дней, частенько заявлялась домой
пьяная, с очередным "другом" или с компанией "друзей", протест матери
вызывал у нее ярость. Обзывала площадно, бросалась с кулаками при
ухмылистом нейтралитете "друзей".