"Владимир Печенкин. Мустанг против Коломбины " - читать интересную книгу автора

безденежную пору две бутылки загнать не проблема. Сейчас кто-нибудь
прискачет: "Пузырек есть?"
-Э, таксер! Пузырек найдется?
Ну вот. К стеклу прильнула круглая рожа, мелкозубо щерится, то ли
зарычать наладилась, то ли улыбнуться, а глаза шустрые.
- Чего надо?
- Пузырь надо.
- Четвертак гони.
- Ты чо! Везде по два червонца.
- Везде и покупай.
Рожа отлипла. Ну и ладно. Невезучий вечер, тоскливый. Погода, что ли,
действует. Ничего уже не надо, домой охота, домой. Зворыкин тронул ключ
зажигания.
-Э, таксер! Ладно, даю четвертак. При себе не хватает малость, отвези
домой, там за дорогу и за бутылку сочтемся, лады?
Закачалось, как на весах: послать эту рожу к... и домой рвануть или
загнать за двадцать пять рублей одну "Русскую" из двух оставшихся?
- Куда ехать?
- Улицу Учительскую знаешь? Ну и порядок.
Зворыкин еще и не кивнул, а уж круглорожий свистнул, обе задние дверцы
раскрылись, влезли два парня и молодая женщина, справа же от таксиста
шлепнулся сам редкозубый шустрик. В салоне "Волги" запахло спиртным.
-Айда, поехали.
Зворыкин таких не любил. Пассажир такси должен быть смирным,
заискивающе-вежливым. Еще не любил, когда его называют "таксер". "Шеф" -
другое дело. "Шеф" - звучит. И сейчас в душе поднималось все накопленное за
день раздражение: высадить нахалюг к чертовой матери! Но, во-первых,
попробуй высади, когда их трое, не считая девки. Во-вторых, чистой выручки
пятнадцать рублей да хоть рублевка сверх счетчика. Ладно, перетерпим,
завтра на других отыграемся.
Кончилась улица Дзержинского, поворот, улица Зерновая. Справа слепо
промерцали витрины универмага с манекенами, в голубоватом свете дневных ламп
похожими на восставшие трупы. Пассажиры на заднем сиденье молчали, а тот,
который рядом, все заговаривал, хотя Зворыкин отвечать ему и не думал.
Изредка женщина подавала голос: "Да ладно тебе! Да отвали!" Зворыкин
жал на акселератор. Отделаться поскорее и домой, домой.

-Э, таксер! На красный свет гонишь, ментов не боишься? Рисковый ты,
гляжу.
Его какое дело. Сволочь, видать. Такие могут смыться, по счетчику не
заплатив. Зря связался.
Проехали центр города, миновали серую коробку главпочтамта с
освещенными дверями междугородной. Зворыкин, сокращая путь, дворами выехал
на захолустную улицу Токарей, потянулись слева двухэтажные домики детских
садов с павильончиками-теремками, справа - облупленные жилые трехэтажки
довоенной постройки. Сейчас в переулок, там начало Учительской, и пусть
вытряхаются. Сказать, что горючее на исходе...
- Э, стоп! Останови, таксер!
- Не доехали же.
- Тебе говорят, стоп!