"Владимир Печенкин. Мустанг против Коломбины " - читать интересную книгу автора

сваляла, дозу перебрала. После больницы жила там месяц. Ну, приелась ему...
На что я сдалась без товара-то ...Чего морщитесь? Да, жила с ним, а как же.
Если девчонка на иглу села, она и ляжет... за дозу с кем попало...
Глаза у Лизы слезились, горло сдавливали спазмы тошноты.
-Лиза, довольно, успокойтесь. Я позову доктора. Завтра мы с вами
договорим, хорошо?
-А вы придете? Ладно, зовите врача.


14

Корнев круто развернул машину, врубил задний ход, лихо зарулил на
стоянку, с самого края. Вынул ключ зажигания, неторопливо вылез, обошел
кругом "Волгу", оглядел, погладил ладонью черную поверхность корпуса.
Хорошая машина. Красивая. Новенькая. Руля слушается безотказно. Игорь Корнев
любит, чтоб его слушались. Всегда, во всем. Даже машины, не говоря о людях.
У прежнего хозяина на ветровом стекле красовалась броская наклейка:
"Мустанг". И это тоже понравилось Корневу: звучит. Мустанг - дикий конь в
прериях Дикого Запада, сильное, свободное животное. "Мустанг"... Но,
поразмыслив, Корнев наклейку не без сожаления содрал: кто занят не вполне
законным бизнесом, тот должен пока что выглядеть скромно, без особых примет.
Но про себя он продолжал называть своего красавца коня "Мустангом".
Сперва Корнев нацеливался купить "Жигули" - "девятку". Запросили
по-божески, двадцать пять тысяч. Хвалят ее знающие люди, и новая "девятка"
потянет на все тридцать кусков. Но та, что продавалась, была
пожарно-красного цвета - где и отхватили такую? Чрезмерно патриотично,
ярко, бросается в глаза, у милиции в памяти остается на веки вечные. Черная
"Волга" прельстила не тем, что малость дешевле запросили. Игорь Корнев не
мелочник. Черная машина - цвет начальственный. На таких машинах советские
мэры и секретари горкомов-обкомов всю жизнь ездили. И отъездились. Настал
черед Игоря Корнева и подобных ему. В черных "Волгах", "Чайках",
"мерседесах" будут кататься те, у кого деньги. Жалко, "мерседесов" в
Шиханске пока не видать. Надо съездить в Свердловск, нельзя ли там купить.
Или "вольво". В Москве, слыхать, за "вольво" берут полтораста тысяч. Зато
вещь! Престижная машина. Для деловых разъездов "Мустанг", а эта - для
отдыха у моря. Покойный Леонид Ильич любил дарить родне "мерседесы". Игорю
Корневу никто не подарит. Но ничего, есть голова на плечах, не только для
красивой прически.
Окинув безразличным взглядом пятачок перед входом в кинотеатр
"Россия", улицу Дзержинского в обе стороны, Корнев возвратился на уютное
водительское место в "Мустанге". Японский плейер негромко выпевал приятный
шлягер, звенели ударные ритмы.
Справа от "Волги" выстроились одиннадцать легковушек, Корнев их
сосчитал и обозрел, подъезжая к стоянке. Три из них так, случайные. Надо
присмотреться и либо турнуть отсюда, либо прибрать к рукам. Пятерых
завсегдатаев Игорь знал достаточно хорошо, чтобы относиться к ним терпимо.
Эти почти каждый день тут промышляют, могут пригодитья: отшить приблудного
или разделаться с рэкетирами, если опять сунутся. Еще троих он знал
настолько, чтобы доверять им в пределах разумного. То есть оформить на них
старые, по дешевке купленные "Запорожцы" - металлолом, не техника. Да и