"Владимир Печенкин. Мустанг против Коломбины " - читать интересную книгу автора

перстни. Ближе к павильону тянулись ряды индивидуалов с их изделиями:
штанами, куртками, обувью, все из отечественных материалов, но с
"фирменными" нашлепками. Корнев бесстрастно миновал эти дорогие соблазны для
дешевого вкуса. Вместе с людским потоком вошел он в бетонный павильон рынка.
Направо - розы, гвоздики, тюльпаны, брюнеты с бровями, похожими на сапожные
щетки. Налево - киоск Союзпечати: "Правда", "Комсомольская правда",
"Пионерская правда", на любой возраст "правды". Тут же брошюрка эпохи
гласности: "Секс приносит радость".

Но вот прямо - мясной ряд. Два мужика торгуют свининой. Очереди нет -
цена уж очень договорная. Кого Корневу надо, того не видать. Может, в
чайхане?
В конце рыночного павильона, в самом тупичке, некий джигит-кооператор
спроворил крохотную чайханушку для торговцев-южан: четыре столика, восемь
стульчиков, маленький прилавочек с большим самоваром, подсобка за ситцевой
занавеской. Местные чаелюбы не заглядывают в это заведение, а кто и вопрется
во хмелю, на него так воззрятся черные глаза, что пришелец поскорее уберется
дебоширить на безопасную для него шиханскую улицу. Тут свои потребители,
свои вымогатели, свой бизнес.
Здесь Корнев увидел искомого человека. Мордатый, плечистый, с висячими
усами, посиживал за столиком рубщик из мясного ряда. С каким-то казахом или
киргизом. Пили действительно чай. Но, видимо, так уважали друг друга, без
градусов. Казах Корнева не интересовал, разве что в дальнейшем... Рубщика
он разглядывал из приоткрытой двери пристально. Да, силен. В черной майке,
в желтом клеенчатом фартуке не санитарной свежести, высится Боря
Переплетченко над белым железным столиком, как гранитный монумент. Не в
первый раз Корнев созерцал исподтишка низколобое лицо и борцовскую
мускулатуру, обкатывая в уме возможные варианты: мирное урегулирование?
акционерная шарашка? или рэкет? Такого бугая не напугаешь, такого
низколобого не уговоришь. Ладно, Боря, без тебя обойдемся.

От Центрального рынка путь "Мустанга" пролег почти на окраину города,
в Заводской микрорайон. Оставив машину внутри квартала пятиэтажек, Корнев
вышел на улицу. Возле небольшого коопторговского магазина сидели на пустых
ящиках женщины с кошелками, громогласно рассуждали, не выбирая выражений,
на продовольственно-промтоварные темы. Ожидали, не выбросят ли колбасу.
В магазине духота, пахнет кислой капустой. Две продавщицы лениво
переговариваются за прилавком, жалуются друг дружке на трудную жизнь. Пока
не привезли колбасу, делать им нечего. На единственного посетителя ноль
внимания. Корнев прошелся вдоль прилавка, обозрел ряды стеклянных банок с
яблочным соком, овощной солянкой, пласты шпика в витрине. И вышел. Уселся
на свое место в "Мустанге", выбрал кассету, включил магнитофон. Слушал,
прикрыв глаза. Отдыхал.
Минут через пять в правое боковое стекло заглянуло чье-то лицо,
открылась дверца, рядом с Корневым шлепнулся на сиденье Сергей, работающий
подсобником в этом окраинном магазинчике.

- Привет. Чего надо?
- Как жизнь?
- Как... Водяры еще дня на два хватит. Деньги надо? Счас могу отдать.