"Владимир Печенкин. Два дня 'Вериты'" - читать интересную книгу автора

страны. Впрочем, индейцам уже нечего защищать. Их боевая песня спета.
- Ты прав.
- А что, не собираешься ли ты поднять индейское восстание?-засмеялся
Слейн.
- Не выдумывай. Вот мы почти и приехали, Джо. Моя больница находится
несколько на отшибе, зато в oчень удобном месте. Один из моих
предшественников основал ее вдали от поселка, поскольку тогда
свирепствовала чума. Я ему благодарен за это. Нередки и теперь эпидемии -
нищета болезнями богата.
В лощине между скал, на краю глубокого каньона, стояло четыре белых
домика, сложенных из камня; окруженных проволочной изгородью. С горы по
крутому каменистому руслу сбегал неширокий поток и исчезал в ущелье. В
лощине стоял монотонный шум, к которому быстро привыкало ухо. Среди дикой
красоты скал домики выглядели весело и гостеприимно, обещая покой и уют. У
изгороди была раскинута индейская палатка и паслись две лошади.
Всадников заметили, и около десятка индейцев выбежали встречать
доктора. И снова Слейн с некоторой добродушной завистью отметил, что Гарри
здесь любим и почитаем. Вежливо поклонившись Слейну и помахав рукой Руми,
индейцы тесно окружили доктора, оживленно заговорили и вообще вели себя не
так, как принято в обращении с белым человеком, хотя в каждом их жесте
чувствовалось уважение. Палатка принадлежала, очевидно, приезжей семье,
ожидавшей доктора. Те, приезжие, резко отличались от прислуги больницы
бедной одеждой, робким, сдержанным поведением. Держались в сторонке,
ожидая, когда придет их черед.
Особенно оживленно тараторила и жестикулировала молодая красивая
индианка в белой кофте и шерстяной пестрой юбке, остальные безоговорочно
предоставляли ей первое слово. Выслушав ее, доктор обернулся к спутникам:
- Извини, Джо, тут привезли больного, боюсь, что у мальчонки дело
серьезное. Руми позаботится о тебе.
Он сказал несколько слов Руми, и тот жестом пригласил журналиста
следовать за собой. Один из встречавших мужчин взял за повод вьючную
лошадь, другой увел к конюшне остальных.
Шагая за Руми к дому, журналист с интересом осматривался. Поражала
чистота больничного двора, аккуратные клумбы с цветами, асфальтовые
дорожки. Немного походило на пансионат. К домикам тянулись провода.
- О! Послушай, Руми,. да здесь у вас электричество!
- Сеньор доктор поставил на ручье турбину с генератором,- по-испански
ответил Руми.
Журналист изумленно взглянул на него: кажется, этот парень разбирается
кое в чем лучше, чем можно было бы ожидать от простого индейца с
территории...
- Здесь будет ваша комната, сеньор,-индеец ввел Слейна в комнатку,
похожую на корабельную каюту размерами и безукоризненной чистотой. Шкаф для
одежды, стол, два мягких стула и простая кровать. Ничего лишнего, только
необходимый комфорт.
- Сейчас будет готова ванна, сеньор.
- Спасибо, Руми,-благодарно улыбнулся Слейн.
Его поясница болела, от многочасовой езды в глазах коколыхались стены
комнаты. Он устало опустился на стул и закрыл глаза.
Слейн принял ванну, облачился в пижаму, очевидно, принадлежавшую