"Степан Печкин. без названия" - читать интересную книгу автора

выпадает еще один шанс построить человечество. Старое ушло. Осталось вечное
- и мы. Как мы свяжемся с ним, как закрепимся в нем? Я всю жизнь хотел
заниматься этим, и мне хочется заняться этим сейчас.

- Мы стали богами. - сказал кто-то. - Боги умерли, и мы стали ими. В
наших руках - все. Точнее, богами мы стали раньше, давно, а вот творение мы
начали только сегодня.

- Завтра. Сегодня уже темно.

- Завтра будет много работы. Кто умеет работать? Кто умеет управлять
электростанциями? Хлебопекарнями? Кто может хотя бы остановить то, что
осталось работать?

Как ты знаешь, все более-менее обошлось. И у нас, и в других местах.
Опасных беспорядков как-то не было, ни в эту ночь, ни потом. Не скажу, что
так и должно было быть, скажу - так было. Город погрузился во тьму, и снег
засыпал его.

Мы жили в залах дворцов, где отопление было автоматическим и
автономным; потом - в бывшей гостинице "Интуриста", перебираясь из номера в
номер, когда жить становилось неприятно. Поддерживать порядок там мы считали
бессмыслицей. Потом жили на бывших военных базах. Нас оказалось несколько
тысяч - тех, кто оказался достоин стать богом, кто прошел отбор, неведомо
чем вызванный.

Однажды ночью на окраине что-то сильно взорвалось. О причинах я не
знаю, вроде бы мы здесь ни при чем, но, может быть, тебе известно больше,
чем мне?

Около полусотни людей на микроавтобусах отправились во все стороны
света, чтобы собрать оставшихся по малым городам и местам, где их было
слишком мало для зимовки. Нам вообще хотелось, чтобы нас было больше, нам
было несколько недостаточно нас. Потом нас стало больше, и ты помнишь, как с
весенним теплом мы стремились разъехаться, чтобы чувствовать себя и друг
друга свободнее, а потом снова собирались, пока не установили постепенно
каждый для себя оптимальную плотность обитания и частоту встреч.

В середине лета в нашем городе родился первый ребенок. Потом еще, и
еще, и мой наверняка был вклад в этом, и твой, наверняка. А как иначе?

Город год от года умирал и разрушался. Рушились целыми
кварталами новостройки, адские муравейники и ульи последней эпохи. Вода
затопила никому не нужное теперь метро. Ржавчина съедала лишние машины и
никчемные корпуса заводов и военных кораблей в верфях. Мы защищали от
разрушения немногое. Немногое могли и немногое хотели. Многое было утрачено
навсегда и из того, чего нам было жаль. Навряд ли стоит бояться потерять
что-то - либо в тебе содержится все, либо все равно ничего.

Те, которые ушли, говорили, что безделие ведет к безумию. Кто знает,