"Юхан Пээгель. Рассказы" - читать интересную книгу автора

- Чего там легок - вокруг дома ковыляю. По осени лазил на крышу, конек
стал подтекать. А сам думаю, какой толк чинить, скоро помру, черт с ей, с
этой хижиной, навряд ли здесь кто другой жить станет.
- Дом своего требует. Может, еще много лет будет тебя укрывать.
- Нет, не думаю... Пусто стало. Спервоначала совсем было чудно: утром
встаю, а плита не горит. Да откудова ж ей гореть, хозяйки-то ведь нету.
Похожу по двору, опять иду в дом, и мерещится: Мари сидит на чурбаке перед
очагом. Гляжу, нет ее, да ведь и быть не может. До того свыкся, столько
лет кажный день видел, как она там сидит, в черепе и засело, что должна
быть. Теперь будто попривык... Эх, да какое там попривык, а только...
- Долго вы вместе прожили?
- Сорок семь лет...
- Да-а... А дети ведь приезжают проведать?
- Юри часто бывает, у его как будто полегче работа, больше времени.
Март приезжает, может, раз в три-четыре года, у девчонок - да какие уж они
девчонки - свои семьи, дети на руках... У кажного своя жисть, свои заботы.
- Пенсию из колхоза ты все-таки получаешь?
- Получаю кой-какую. Да мне с этими деньгами и делать-то особенно
нечего. Сыт - молока чуток колхоз дает, у его можно и мясо купить, салаку
да хлеб в сельпо беру, картофель опять же колхоз сажает. Нет, в этом
смысле забот нету, да только...
Только... Да, это только: дом пустой. Мари уже нет с ним.
- Понимаю. Ну да, это ведь нам всем предстоит, - добавляю я в
завершение этой мысли и в то же время - в утешение.
- Так-то оно так. Да ведь Мари-то меня моложе была. Думал: как помру,
она меня в гроб положит, обрядит и в день поминовения цветов мне на могилу
принесет. А видишь, вышло-то по-другому.
- А теперь ты носи Мари цветы. Выходит, будто она похитрее была...
- Женская хитрость, должно быть, - усмехнулся Каарел, - да я ношу. При
жизни-то она сроду цветов не получала.
Разумеется. Кто же дарил деревенской женщине цветы. Это уже позже,
когда дети жили в городе и приезжали на день рождения, тогда привозили.
Прежде и обычая такого не было - справлять дни рождения. Правда, когда они
еще молодые были, Каарел, бывало, приходил утром с сенокоса поесть, в руке
пучок алой лесной земляники, и отдавал ее Мари. Ягодки еще красивей были,
чем цветы. Они садились на пороге летней кухни и вместе ели; и не так, что
одна ягода тебе, другая - мне, а каждую делили пополам. Мари откусывала,
вторую половинку съедал Каарел... Потом пошли дети, ягодки доставались уже
им... - Эхма, - говорил Каарел.
- Эхма, - отвечаю я. - Теперь пойду. Спасибо тебе за мед, за хлеб.
- Самми да птахи - только и есть живого в доме, кроме меня. Да с ими не
так уж много возни.
- Спасибо тебе, спасибо и до свидания. Пойду, отыщу могилу Мари,
поклонюсь ей и передам от тебя привет.
Каарел не отвечает, он стоит посреди двора, заросшего травой и
ромашкой, и кивает мне вслед. Он долго провожает меня взглядом, пока я иду
между можжевельниками по дорожке, которая ведет к погосту.
Мне так хотелось бы вернуться, посмотреть Каарелу в глаза и задать ему
бестактный вопрос, как это умеют делать журналисты:
"Скажи, Каарел, вот ты прожил со своей женой сорок семь лет, вы