"Алексей Пехов, Елена Бычкова, Наталья Турчанинова. Основатель" - читать интересную книгу автора

подозрением в трусости.
Киа улыбнулась яркими прохладными губами, сняла с пояса узкий ножичек и
протянула его Амиру: - Тогда пойди и заколи моего раба.
Жрец посмотрел на оружие, потом перевел взгляд на невольников, стоящих
поодаль, и отвернулся. Ярость и стыд заливали лицо ядовитым жаром. Уже не в
первый раз ему хотелось задушить красавицу, смеющуюся над ним. Но без ее
позволения он не смел даже подумать о том, чтобы прикоснуться к ней.

- В страхе нет ничего постыдною. Я тоже боюсь... - Она протянула руку,
дотронулась до гладко выбритого подбородка Амира, заставляя смотреть на
себя. - Боюсь скуки.
Утреннее солнце леопардовым узором лежало на ее коже. Одеяние, которое
дозволялось носить лишь египетским царицам, охватывало стройное тело,
оставляя обнаженными грудь, руки и ноги ниже колен.
- Ты запираешь себя в клетке своей беспомощности. Тебе нет места среди
людей. Я могу помочь тебе изжить свою слабость. Отведу к тем, кто освободит
твою темную суть. Если ты хочешь этого.
Она была старше его на двадцать пять лет. Но ее лицо и тело оставались
молодыми. Будучи великолепным алхимиком, Киа могла творить маленькие чудеса
над своей плотью.
Умная, образованная, решительная, равнодушная к своей и чужой боли.
Она привела Амира в клан Асиман, глава которых доверял этой смертной
женщине так же, как себе самому, если не больше. Ведь она была так умна,
бескорыстна, стремилась к познанию Истины и давала столько ценных советов.
Несколько десятилетий новый ученик магистра послушно выполнял волю
господина. Сумел стать его доверенным лицом. А потом убил его с помощью
прекрасной человеческой советницы, чтобы занять место верховного магистра.
Без жалости и сожаления, в тот миг, когда учитель не ожидал нападения...
Амир был болен этой женщиной еще целых десять лет. Она приходила к
нему, новому главе клана, на закате, пахнущая морской солью и раскаленным
песком, а уходила утром. Удержать ее было невозможно так же, как солнце.
Амир, предлагал ей бессмертие, но Киа отказывалась, смеясь.
- Единственное, что примиряет меня с этим миром, - купание в морских
волнах на рассвете. Я не хочу лишиться последней радости.
Лунный свет обливал ее полуобнаженную фигуру белым шелком и застывал в
глазах двумя лужицами расплавленного серебра. - Обращение не обязательно.
Есть другие пути.
Из темного сада долетало невнятное журчание ручейка и вздохи ветра в
вершинах деревьев. Тихий голос женщины тонул в шелесте и шепоте ночи:
- Стать твоим гемофагом? Мне уже скучно. Как ты думаешь, смогу ли я
пережить вечную жизнь?
Все свои знания и силы Амир направил на то, чтобы ее тело как можно
дольше оставалось молодым. Но удержать дух в этой прекрасной оболочке мог
лишь один Ахура-Манью.
Киа умерла на рассвете. Ее золотой саркофаг магистр приказал опустить
на дно моря, которое она так любила...
"Кому бы мы ни поклонялись, - прошептал Амир, наклоняясь к огню, - мы
все равно поклоняемся солнцу".
Пламя дохнуло жаром в его лицо в ответ на мысль, которую большинство
братьев посчитали бы кощунственной.