"Екатерина Пекур. Дети Мира ("Песня бриза" #1) " - читать интересную книгу автора

шоколадная, и им совершенно неважно, что ты при этом находишься на своем
исторически обусловленном месте - в медицине. Давят просто по привычке, как
на домашнего слугу.
- Но как же вести себя? Если и спорить нельзя, и..? Он даже с вами так
себя... нагло вел.
Я еле сдержалась, чтоб не зарычать. Если уж хупара заметила, что меня
оскорбили... Впрочем, шоколадные всегда наблюдательны, а Куйли еще и умная
девочка. Потому-то она и врач, а не чистильщик канализации. А вот что я,
аллОнга, белая, делаю в этой сфере деятельности... ну да ладно. Не время
страдать от комплексов.
- Веди себя осмотрительно, Куйли, - со значением проговорила я.
Моргнув, хупара покраснела - ее щеки приобрели терракотовый оттенок. Помимо
явного смысла моей фразы, она сообразила, что ляпнула бестактность, напомнив
мне о пережитом в палате. И что об этом - ради нашей дружбы и моей чести -
следует помалкивать.

Отправив младшую на пост, я пригорюнилась.


МЕРЗАВЕЦ.

Наглый, плохо воспитанный мерзавец. "Как вас там... займитесь своими
клизмами и не мешайте мне думать". Эта фраза жгла меня изнутри. Я не смела
показать себя оскорбленной там, в палате. Частично потому, что да Ринн
именно этого добивался. Он - занят тем, что думает. А я, САнда КирАнна да
Кун, дочь СамАла да Кун дас Лоа, лучшего математика современности, занята
клизмами. Не лично, конечно. Но большего мне не доверят.
Это очень плохо, когда ты отличаешься от других... Не то, чтоб меня это
серьезно беспокоило, но порой именно это становилось главным источником моих
тревог.
Конечно, я врач, и я знаю, чем именно и в какой мере все люди похожи и
отличны друг от друга. Но я имела ввиду нечто более глобальное. Отсутствие
общего признака своей расы. Если например, летун не может летать - наверное,
ему тоже бывает несладко (дурацкая мысль)?
Я не умела возвести 673 в куб в уме за пятьнадцать секунд. Хоть тресни.
А да Ринну - это на составит труда. Как это не составит труда 80
процентам аллонга. Кроме выживших из ума, грудных детей и таких, как я...
Аллонга, страдающих акалькулией. А с учетом того, что волосы мои имели
жуткий, отродьевский, рыжеватый оттенок, жизнь моя с самого детства была
очень невеселой. Конечно, со временем я перестала от этого страдать, но
осадок на душе остался.
Мне еле удалось закончить дела до конца смены. Когда я вышла за ворота
клиники "МасИйя РунтАй", уже вечерело. Меня догнал Мар да ЛУна, аллОнга из
диагностической службы, за ним, как обычно, волочился его напарник, младший
врач КинАй, плотненький хупара с выселой мордахой, никогда не унывавший
(даже невзирая на то презираемое положение, в котором находилась вся
диагностическая служба). Кинай имел свойство носить развеселые шапочки,
неизменно повышавшие настроение гостей клиники, так что на его выходки
смотрели сквозь пальцы. Мар хмуро кивнул мне и предложил провести. Кинай
блеснул глазенками на шоколадном лице и подмигнул, усиленно кивая на "Грот".