"Виктор Пелевин. Проблемма Вервольфа в средней полосе" - читать интересную книгу автора

парадном, а это вещь испытанная и совершенно безопасная.

Вдруг донeсся какой-то полный вековой тоски рeв - сначала он был еле
слышен, а потом вырос до невообразимых пределов, и только тогда Саша понял,
что это самолeт. Он облегчeнно поднял голову, и скоро вверху появились
разноцветные точки, собранные в треугольник; пока самолeт был виден, стоять
на тeмной лесной дороге было даже уютно, а когда он скрылся, Саша уже знал,
что пойдeт вперeд. (Он вдруг вспомнил, как очень давно - может, лет
десять-пятнадцать назад, - он так же поднимал голову и глядел на ночные
бортовые огни, а потом, став старше, иногда воображал себя парашютистом,
сброшенным с только что пролетевшего сквозь летнюю ночь самолeта, и эта
мысль сильно помогала.) Он пошeл вперeд по дороге, глядя прямо перед собой
на выщербленный асфальт, постепенно становящийся самой светлой частью
окружающего.

Hа дорогу падал слабый, неопределeнной природы, свет - и можно было идти не
боясь споткнуться. Отчего-то - наверно, по городской привычке, - у Саши
существовала уверенность, что дорога освещена редкими фонарями. Когда он
попытался найти такой фонарь, он опомнился - никаких фонарей, конечно, не
было вокруг: светила луна, и Саша, задрав голову, увидел еe чeткий белый
серп. Поглядев немного на небо, он с удивлением отметил, что звeзды
разноцветные - раньше он никогда этого не замечал или просто давно про это
забыл.

Hаконец стемнело полностью и окончательно - то есть стало ясно, что темнее
уже не будет. Стальная мачта осталась далеко позади, и теперь о
существовании людей свидетельствовал только асфальт под ногами. Когда стало
прохладно, Саша вынул из рюкзака куртку, одел еe и застегнул на все молнии:
так он чувствовал себя в большей готовности ко всяким ночным
неожиданностям. Заодно он съел два мятых плавленых сырка "Дружба" - фольга
с этим словом, слабо блеснувшая в лунном свете, почему-то напомнила о
вымпелах, которые человечество родины постоянно запускает в космос.

Hесколько раз до Саши доносилось далeкое гудение автомобильных моторов.
Прошeл примерно час с тех пор, как он миновал мачту. Машины, шум которых он
слышал, проезжали где-то далеко - наверно, по другим дорогам. Та дорога, по
которой он шeл, пока не обрадовала его ничем особенным - один раз, правда,
она вышла из леса, сделала метров пятьсот по полю, но сразу же нырнула в
другой лес, где деревья были старше и выше, - и сузилась: теперь идти было
темнее, потому что полоса неба над головой тоже стала у{же. Саше начинало
казаться, что он погружается всe глубже и глубже в какую-то пропасть, и
дорога, по которой он идeт, не выведет его никуда, а наоборот, заведeт в
глухую чащу и кончится в царстве зла, посреди огромных живых дубов,
шевелящих рукообразными ветвями, - как в детских фильмах ужасов, где в
конце концов побеждает такое добро, что становится жалко поверженных
бабу-ягу и кащея, жалко за неспособность найти место в жизни и постоянно
выдающую их интеллигентность.

Впереди опять возник шум мотора - теперь он был ближе, и Саша подумал, что
навстречу наконец выедет машина и подбросит его куда-нибудь, где над