"Маргарет Пембертон. Площадь Магнолий " - читать интересную книгу автора Едва Малком Льюис спрыгнул на тротуар, Пруденция смерила его изучающим
взглядом. Неужели он сотрудник разведки? Но если так, то почему его не отправили с секретным заданием в Париж, Россию или Каир, а оставили в Лондоне? Ведь всю войну он пробыл в Льюишеме. Странно... - Тебе лучше поторопиться, - заметил Малком. - Водитель ждать не станет. - Я никуда не еду, - покраснев от смущения, промолвила Пруденция, чувствуя себя ужасно глупо. Водитель закатил глаза к небу, захлопнул дверцу и выжал педаль газа. Малком улыбнулся: - Дождь почти прекратился, надеюсь, мы не промокнем до нитки, пока дойдем до площади. Пруденция нерешительно встала со скамейки, не веря, что ей предложил прогуляться самый симпатичный парень в округе и вдобавок секретный агент. Она и не мечтала, что он проявит к ней интерес. Впрочем, ничего он и не проявлял, поправилась она мысленно, им просто оказалось по пути. С таким же успехом его попутчицей могла стать мисс Хеллиуэлл или Нелли Миллер, окажись они сейчас на автобусной остановке. И с ними он так же любезно разговаривал бы, потому что он воспитанный молодой человек. - Откуда возвращаешься? - спросил он, когда они сошли с тротуара на мокрую траву пустоши. Дождь прекратился, из-за облаков выглянуло солнышко. Малком опустил воротник пиджака. - С работы, - ответила она с тоской. Малком усмехнулся: - Как вижу, она тебе надоела до чертиков. Неужели так скучно работать Пруденция кивнула, она до сих пор была "благодарна" папаше за эту медвежью услугу. Контора мистера Бейли была забита папками с бумагами и провоняла клеем и пылью. Ее владелец выглядел старше библейского Мафусаила, а его помощница мисс Крабтри служила у него еще с Первой мировой войны. Если бы Пруденции позволили самой решать, чем ей заниматься, она бы устроилась продавщицей в магазин одежды. Но папаша считал, что служить, пусть и младшим клерком, в адвокатской конторе гораздо престижнее, чем торговать. - Если тебе там все обрыдло, почему не уходишь оттуда? - поинтересовался Малком. - Сейчас совсем не трудно подыскать работу по душе. - Нет, я не могу, - не глядя на него, промолвила Пруденция, покраснев еще гуще. Он с интересом посмотрел на эту странную девушку самой обыкновенной, неприметной наружности. Зря она не пользуется косметикой! Вот его сестры, ее ровесницы, уже красят губы и ресницы и только выигрывают от этого. Приглядевшись к спутнице, он сообразил, что если бы она попользовалась помадой и тушью для ресниц, то стала бы значительно симпатичнее. - Ты слышала, что к нам приезжает эмигрантка из Польши? - спросил он, меняя тему разговора. - Говорят, она здесь надолго обоснуется. Пруденция поджала губы. Слышала ли она об этой польке? Еще бы! В последнее время отец только о ней и говорил. - Какая преступная недальновидность! - бушевал он. - Мало нам здесь немцев, торгашей, негров и уголовников! Скоро вся площадь будет заселена всякой швалью, как Бермондси или Лаймхаус. - Но здесь живет всего одна немка, дорогой! - осмелилась возразить ему |
|
|