"Маргарет Пембертон. Площадь Магнолий " - читать интересную книгу автора

моложавой подругой, и Леон с Кейт сочетаются законным браком в церкви
Святого Марка, где стали мужем и женой и они с Джеком, хотя она еврейка.
Кристине вспомнилось, как она тогда, прислонившись спиной к дереву,
задумчиво смотрела на сверкающий купол храма, позабыв о подругах и соседях,
перешептывавшихся в ожидании свадебной церемонии. Она думала о том, что
сказали бы ее отец, мама и бабушка, и внезапно сердце ей пронзила боль,
впервые за десять лет. Ей стало стыдно, что все это время она жила,
смирившись с мыслью об их гибели, и вместе с тем она вдруг ощутила
теплящуюся надежду на воссоединение с ними вопреки всем ужасам, произошедшим
на ее родине за минувшее десятилетие.
Леону Эммерсону повезло: после трехлетнего отсутствия он вновь оказался
на площади Магнолий, чудом уцелев во время катастрофы на море и выжив в
лагере для военнопленных. Но он был британским подданным. А евреи, граждане
Германии, брошенные нацистами в концентрационные лагеря, шансов выжить не
имели.
Ветерок донес до Кристины отзвуки игры на пианино и нестройного, но
бодрого пения. Праздник продолжался. В кустах чирикали воробьи, на дрожащий
лист села бабочка, крылышки ее сверкали и переливались на солнце. Кристина
крепко сжала плечи руками. Ее все еще колотил нервный озноб.
Так почему все-таки у нее возникли сомнения в гибели матери и бабушки?
Ведь все годы, проведенные в эмиграции, она внушала себе, что их нет в
живых! Во всяком случае, сообщения по радио о том, что творилось в
концентрационных лагерях, не давали повода для оптимизма. Союзные войска
обнаружили, что евреи уничтожались практически поголовно. Число погибших
достигало нескольких миллионов. На этом фоне нелепо было тешиться надеждой,
что именно ее родственники сумели уцелеть, тем более что в лагерь их
поместили еще в 1936 году.
Но так ли уж это глупо?
Воробьи вспорхнули и улетели, в поисках пыльцы и нектара над цветами
закружилась пчела. Глубоко запрятанная в ее сердце надежда на счастливый
исход с каждой минутой крепла в сердце Кристины. В ближайшее время люди,
разбросанные войной по всей Европе, двинутся домой, и близкие начнут
обретать друг друга. А вдруг бабушка и мама выжили в концентрационном лагере
и, как Леон, спасены союзными войсками?
- Эй, привет! - окликнула ее дама средних лет, которую Кристина знала
только в лицо. Возле ног женщины вертелась беспородная собачонка. - Я
слышала, что ваш викарий надумал жениться. У него была замечательная жена. Я
помню тот день, когда она погибла, во время первого воздушного налета.
Бедняжка была так молода! И все же славно, что Боб Джайлс снова женится. Не
горевать же ему весь свой век!
Кристина, мысленно путешествовавшая по разбитым дорогам Европы вслед за
вереницами людей с котомками за плечами и тележками с жалким скарбом, не
сразу поняла, чего от нее хотят. Но затем вежливо улыбнулась.
- Да, вы правы!
Женщина с удовольствием поболтала бы еще, но что-то в облике Кристины
Робсон подсказало ей, что лучше оставить девушку в покое. При всей внешней
вежливости Кристина не была столь же дружелюбна и весела, как уроженки
южного Лондона, к примеру, ее подружки Кейт Фойт и Керри Коллинз. Уж слишком
она замкнута, чересчур погружена в свои мысли. Но что поделать: она -
иностранка, тем более - еврейка.