"Дон Пендлтон. Переполох в Детройте ("Палач" #19) " - читать интересную книгу автора

улицы Лейк Шор.
- Да... хороший вечер. Куда теперь, сержант? К тебе или ко мне? -
спросила она.
Он бросил на нее беглый взгляд и ответил:
- Я отвезу тебя, куда пожелаешь. Ну, говори.
Тоби молчала. Она с усердием вытирала полотенцем лоб Мака, не
удержалась и поцеловала его. Затем обтерла ему лицо и пылко поцеловала еще
раз.
- Считай поцелуи моей благодарностью, - прошептала она. - Я попала в
серьезный переплет. Спасибо, Мак, ты меня выручил.
- Забудь об этом.
Она повесила полотенце ему на плечо и добавила:
- Итак, я расстроила твои планы на сегодняшний вечер. Но я же ни о чем
тебя не просила. Почему ты всегда так груб со мной?
Болан выдавил из себя улыбку, голос его несколько смягчился.
- Извини. Я ничего не имею против тебя, Тоби.
Она все поняла: ничего против. И ничего личного - у него одни дела на
уме! А она так надеялась, что он хоть на короткое время забудет о них. Ни с
того, ни с сего ей захотелось просто зарыдать от обиды. Она забилась в угол
сиденья.
- Какая же у тебя гнусная жизнь, Мак Болан.
- Твоя не лучше, - бесстрастно парирован он.
Вот этого только ей не хватало. Она не плакала, но слезы все же
навернулись на глаза. Мак услышал подозрительные всхлипывания и хлюпанье
носом.
Он протянул к Тоби руку, но она отбросила ее в сторону. Тогда Болан
обнял ее за плечи и прижал к себе: голова девушки оказалась у него на груди.
- Пошел вон, Болан, - заплакала она навзрыд и растаяла в его объятиях,
позволив ему успокаивать себя, как случается иногда с каждой женщиной.
- Ну вот, все в порядке, - произнес Болан тихим и мягким голосом.
- Да, черт возьми, все в порядке, - ответила Тоби сквозь слезы. - Да, я
фараон! Скольких полицейских ты довел до такого состояния, как меня?
- Все люди плачут, Тоби, - в спокойном заявлении Болана не было ничего
грубого, личного, направленного против нее. Это было признание ее равенства
с ним. Мак не успокаивал ее - он просто констатировал факт.
И тогда Тоби увидела в нем мужчину, настоящего мужчину, и к ней пришло
понимание его сути. Трагедия жизни Болана помогла ей понять его. Маку
приходилось противопоставлять личное безличному, и в этом заключался
парадокс. Мужчине, чью душу переполняли истинные человеческие чувства,
приходилось скрывать свое истинное "я" за холодной маской равнодушия и
циничности. Он нес смерть и разрушение в крестовом походе, в котором не
осталось больше ничего личного. И все же он сумел сохранить свой внутренний
мир, который не мог не восставать против окружающей его грязи и крови. В то
же время, человек, стоящий на пороге смерти, начинает абстрагироваться от
жизни, воспринимать ее как нечто не имеющее к нему никакого отношения.
И напротив, жестокий человек, подлец и негодяй, лишенный даже намека на
человеческие эмоции, может прикинуться достойным человеком, принося горе
окружающим, не чувствуя при этом никаких угрызений совести.
Люди плачут, Тоби.
Да, действительно, настоящие люди плачут.