"Хью Пентикост. Королевство смерти" - читать интересную книгу автора

Хью Пентикост

Zmiy http://publ.lib.ru/publib.html
"Пентикост Хью "Королевство смерти"": Центрполиграф; Москва; 2002

КОРОЛЕВСТВО СМЕРТИ

Глава 1

1

Отдел новостей радиокомпании "Юниверсал" был расположен на двадцать
четвертом этаже небоскреба, стоящего на Мэдисон-авеню. Он занимал весь этаж
здания. В три часа ночи в нем, как правило, было относительно немноголюдно.
"Юниверсал" круглосуточно "каждый час по часам" давал пятиминутную сводку
новостей и трижды в день - в восемь, двенадцать и восемнадцать -
полномасштабный выпуск. В перерывах между пятиминутными новостями с полуночи
до семи утра в дело вступал диск-жокей, пока репортер просматривал
телетайпные ленты и готовил тексты для диктора.
В эту жаркую августовскую ночь дежурным репортером был молодой человек
примерно шести футов роста, очень худой, с высокими скулами и орлиным носом.
Очки в толстой роговой оправе, которыми он пользовался, читая доставляемые
посыльным телетайпные ленты и печатая тексты, придавали ему сходство с умной
совой. Обычно репортер сохранял серьезный и задумчивый вид, и поэтому его
редкие улыбки поражали своей неподдельной теплотой и открытостью. Как и в
другие жаркие ночи, он был единственным обитателем офиса, облаченным в
пиджак. На него пошла одна из быстросохнущих дакроновых тканей, украшенная
рисунком в тонкую полоску. Любой, кто разбирался в мужской моде, без труда
распознал бы в нем изделие от "Братьев Брукс". Массивные очки репортера
постоянно давали работу рукам. Он без необходимости постоянно протирал их
белым льняным платком. Затем засовывал в нагрудный карман и снова вынимал
их, крутя в длинных худых пальцах. Когда, водрузив очки на переносицу, он
снова снимал их, то плотно жмурил глаза, а затем широко открывал, словно у
него болели глазные мышцы.
В это утро репортер ломал себе голову над тем, как в третий раз
переписать информацию, которая успела появиться во всех утренних
таблоидах, - а те уже были выброшены на улицы в половине восьмого вечера.
История сама по себе не представляла ничего особенного, но таблоиды, по
крайней мере, имели возможность придать ей пикантность. Пикантность,
недоступная для радио, заключалась в фотографиях обаятельной мисс Эприл
Шанд, голливудской звезды, позировавшей на верхней палубе "Принцессы
Генриетты", которая днем пришвартовалась к причалу. Мисс Шанд охотно
демонстрировала перед фотографами свои соблазнительные длинные ноги и дарила
всем желающим улыбки - "как я рада вернуться в добрую старую Америку".
Текст, сопровождавший эти волнующие снимки, не воспринимался слишком
серьезно ни журналистами, ни читателями, ни, уж конечно, вдумчивым молодым
репортером "Юниверсала", который продолжал ломать голову над проблемой - как
в одном из утренних выпусков придать хоть минимальное своеобразие этой
информации. Нечто подобное постоянно случалось с кинозвездами, чьи снимки
красовались в мюзик-холле Радио-Сити. Но история с мисс Шанд оказалась куда