"Владимир Перемолотов. Тесные контакты четвертого рода" - читать интересную книгу автора

Другого хода отсюда не было. Брат по Вере, что сопроводил его сюда,
уходя, запер за собой дверь и заложил засовом. Лучник слегка ударил по двери
кулаком, та даже не дрогнула. Хорошо... Этим путем ему все одно не идти.
Если уж сорвется все, то лучше сразу головой вниз. На камни.
Боясь пропустить выход Императора, Бомплигава снова посмотрел вниз.
Никого. Взгляд его пролетел над зубцами стены, над деревьями парка и ушел в
небо.
Пока он тут стоял, звезды из Ожерелья Кархи сдвинулись почти на два
пальца, да и Лао, висевший над краем земли, успел подняться на высоту
деревьев. Сейчас главной опасностью был именно он. Тень от башни, в которой
сидел Бомплигава, удлинялась, и могло получиться так, что в самый нужный
момент она закроет выход из дворца, через который Император Адента должен
выйти и пройти свои последние шаги под этим небом. Император пойдет вторым и
тут главное не промахнуться. Хоть первый, хоть третий, хоть седьмой- те
пусть живут. А вот второй...
Наконец!
Он поднялся, одним движением накладывая на тетиву стрелу и оттягивая её
к правому уху. Чуть слышный скрип изогнувшегося дерева потерялся в скрипе
открывшейся двери.
Сквозь полукруг окна Бомплигава рассмотрел кусок дворцовой стены с
заветной дверью. Тень от башни уже заползла на порог, но слава Кархе, он
отлично видел все, что нужно. Сперва появился факел. Первый человек нес его
перед собой, освещая дорогу четверым, что шли позади него. Тетива в глазу
Бомплигавы на мгновение разделила второго надвое и не колеблясь, он отпустил
стрелу.
Какие могли быть колебания, если за эту стрелу он получит 3000 золотых?

Система Белюль.
Грузовой танкер "Солнечная корона".
"Первым делом куплю себе кость!" - подумал человек. Пальцы в перчатке
сжали подлокотник, ощутив упругое сопротивление пластмассы - подлокотник
цвета хорошо пропеченного мяса пружинил, ходил вверх-вниз, но не ломался. -
"Крепкую такую, с полосками жесткого мяса, что бы жевать, жевать, жевать...
И что бы жилы в мясе!" Он представил, как упругие волокна потрескивают,
рвутся под острыми зубами и от этих мыслей десны у него нестерпимо
зачесались. Машинально он стиснул зубами мундштук пищепровода, а тот словно
только и ждал этого, тут же влил ему в рот десять кубиков надоевшего уже до
чертиков бульона. Человек сглотнул, закашлялся и вернулся в реальный мир.
В реальном мире, мире коварных мундштуков и куриного бульона, все
оставались по-прежнему, как и две недели назад - ни мяса, ни жареных кур, ни
сухариков.
Две недели - срок сам по себе вполне достаточным для того, что бы
сделать из человека философа, а уж если человек безвылазно сидит в скафандре
такое превращение произойдет с ним наверняка гораздо раньше. "Тут хоть как
считай, а меньше 14 дней не выходит", - подумал человек, скосив глаза на
пластмассовый мундштук, что словно змея, стерегущая его голод, торчал у
подбородка. Он мог бы произнести это вслух, но не стал. Все равно слушать
его было некому, да и дальше лицевого щитка скафандра звук никуда не ушел
бы, кроме того, и смотреть-то на что-нибудь другое никакого смысла не было.
Все одно каждая вещь вокруг была осмотрена, ощупана и изучена.