"Наталья Перфилова. Не трепите Богу нервы " - читать интересную книгу автора

человек, который искренне заботился о ее здоровье, кому не было безразлично,
как она одета, обута, чем и когда накормлена. Бабушка... Милый родной
человек... Как жаль, что она умерла так рано. Если бы Прасковья Ивановна
была жива, ничего плохого с девочкой бы не случилось, жизнь ее не катилась
бы так стремительно под откос, судьба была бы ровной и стремительной, как
дорога в степи... Тамара искренне верила в это.
Тома была пятым ребенком в семье работницы трикотажной фабрики
Герасимовой Ольги Евсеевны. Хотя, конечно, на фабрике она только числилась,
да изредка получала причитающиеся ей от государства небольшие денежные
суммы. Умудрившись за восемь лет произвести пятерых детей, Ольга практически
не успевала выходить из декретных отпусков, которые плавно перетекали один в
другой. Тамара до сих пор не понимает, зачем мать с завидным упорством
производила на свет свое многочисленное потомство, а затем бросала детей
практически на произвол судьбы. К моменту рождения девочки, в семье,
беспризорные, как трава в поле, подрастали уже четверо мальчишек, старшему
из которых было восемь лет, а младшему Александру едва исполнилось два с
половиной. Саша и четырехлетний Вадик жили у бабушки в деревне, куда
отправили и Тамару, как только она набралась сил и смогла появиться на свет.
Бабуля была старая престарая, лет восемьдесят, а то и больше, двигалась с
трудом, поход к колодцу за водой и растопка печки отнимали у нее практически
все силы, дети были для нее необыкновенной обузой, но бросить на произвол
судьбы маленьких и беспомощных человечков она не могла. Ольга Евсеевна в
деревне появлялась не чаще, чем раз в полтора года, когда привозила
новорожденных или забирала подросших детей. Появлялась нагруженная сумками с
продуктами, одеждой, подарками для Прасковьи Ивановны. Дом становился
веселым и гостеприимным, те несколько дней, пока в нем гостила мать. Томочке
нравилась атмосфера праздника, приносившаяся из города вместе с Ольгой,
незнакомый запах духов, яркие городские наряды, громкие, непринужденные
разговоры за столом... Потом мать уезжала, и дом становился будто меньше,
темнее, из него пропадала радость и веселье. Тамара у бабушки прожила дольше
всех из детей Ольги Евсеевны, почти десять лет. Все эти годы, сколько себя
помнила, девочка стремилась попасть к доброй веселой маме, в город, где
улицы зимой не завалены по пояс холодным колючим снегом, который нужно пол
часа разгребать, чтобы утром выйти из дома, где вода льется из крана и
помыться можно в любой момент не таская предварительно два часа ведра с
речки... Все самое красивое и желанное, в представлении Томы,
сосредоточилось там, в городе. И яркие огни, и кинотеатры, и светлые
огромные школы, в которые не нужно добираться по часу через заснеженный
лес... Как завидовала она Саше и Вадику, которые достигнув семи лет укатили
на такси с матерью, оставив ее, Тамару, в деревенской глуши с полуглухой
бабкой Прасковьей и очередным новорожденным отпрыском Ольги Евсеевны. Но
старушка уже не могла ухаживать за младенцем, и решено было оставить ей в
помощь достаточно подросшую к тому времени девочку...
В город Тома все-таки попала, когда ей исполнилось десять лет,
Прасковья Ивановна светлым зимним утром тихо скончалась у себя в кровати.
После похорон мать усадила девочку и трехлетнего Егорку в такси и повезла к
себе в квартиру. Там на третьем этаже старого пятиэтажного дома, в
малогабаритной хрущовке начался новый этап жизни Герасимовой Тамары
Антоновны, гражданки десяти лет. Она очень быстро поняла, как повезло ее
братьям, которые прямо из заботливых рук Прасковьи Ивановны попадали на