"Алессандро Периссинотто. Моему судье " - читать интересную книгу автора

вдохновение. Он трогал клавиатуру, как вундеркинд ударяет по клавишам органа
или фортепьяно: почти не глядя, покачивая головой в такт музыке, которую
слышит он один. С другими, с остальным миром он старался сообщаться как
можно меньше, по-настоящему беседовал только с компьютерами; он казался
оракулом, чья миссия - переводить на человеческий язык послания, исходящие
из электронных недр. Думаю, что Мирко - один из немногих, кому под силу
установить, откуда я отправляю свои письма, но и у него ушло бы очень много
времени, а его уже мало, я имею в виду время, которое мне осталось до
следующего убийства.
Сначала я думал, что с АО "Караваджо" нам придется часто общаться
только на последнем этапе нашей работы, то есть когда надо будет проверять
функциональность системы. Однако Эннио Лаянка велел нам установить контакты
со своим сыном уже в мае, потому что его фирма среди прочего должна
наблюдать и за разработкой проекта. Он сказал мне об этом в тот же день,
когда сообщил, что заказчик перевел аванс в полмиллиона евро, и опять ни я,
ни Марио не нашли в себе сил возразить.
Должен признаться, работать с Джулиано было почти удовольствием - тем
более что в те дни, которые я проводил в офисе "Караваджо", вкалывал в
основном Гуиди. Мы посмеивались, глядя, как он прокручивает на экране строки
программы.
- Принес дозу нашему наркоману? А то вон его уже ломает, - говорил
Джулиано, как только я появлялся.
И я вытаскивал из сумки два или три диска с пылу с жару, только что
вышедших из наших компьютеров, и отдавал ему на растерзание.
- Попробуй кинуть, - как-то подбил меня Джулиано.
- Что?
- Кидай ему диски. Как летающие тарелки. Мирко сидел на своем обычном
месте и все слышал.
- Готов, Фидо? - спросил Джулиано.
Тот залаял, как пес, который нетерпеливо ждет, когда можно будет
притащить палку обратно. Я подбросил два диска, приготовленные на сегодня, и
он поймал их и поднес ко рту. Стараясь угодить хозяину, он и правда
изображал собаку, но в ту секунду, когда компьютер заглатывал первый диск,
он взглянул на нас обоих с ненавистью.
За эти восемь месяцев время, проведенное в "Караваджо", было для меня
единственным отдыхом. Теперь понимаете, господин судья, почему Стелле так
трудно было поверить, что я смог убить ее друга?
Одну половину письменного стола Джулиано занимали журналы о мотоциклах,
вторую - о сноуборде.
- Видал новый "Кавасаки Ниндзя ZX-10 R"?
- Видал, но ты же знаешь, я люблю мотоциклы поспокойней.
- Потому что ездишь как старая бабка.
- А мне нравится глядеть по сторонам, поднимать козырек, чувствовать
запахи, ощущать тепло, когда выезжаешь из тени на солнце. А на высокой
скорости что почувствуешь?
- Видишь узкую-узкую ленту дороги и чувствуешь адреналин.
Адреналин он поминал каждые пять минут, как в третьесортных боевиках.
Потом заводил речь о сноуборде, и опять был один адреналин. Прыжки -
адреналин, спуск по свежему снегу - адреналин, вечеринки с такими же
психами, как он сам, - тоже адреналин.